ПереезД [dot] РУ

Продолжение. Начало - З Д Е С Ь.

Сергей Костыгов

Часть 4. Дорога в Пильву

Дорога всё время шла на подъём. С гружёным прицепом двигаться в него было тем более тяжело. Мотор ревел, звенели разболтанные стыки. Кушман скрылся за лесом, узкоколейка затягивала нас в глубину непроходимых лесов, всё дальше от берега Камы. Состояние пути, не раз описываемое нам местными жителями, на вид было не так уж и плохо. Болтало на выбросах, кидало на стыках, но при этом колея уверенно вела в даль. Может быть, путь был действительно опасен для автомотрисы или тепловоза, дрезина же шла по нему без проблем.

На 7-м км в сосновом лесу проследовали переезд с песчаной автодорогой на Бондюг. Никакого пикета, здесь на рельсы Пильвенской УЖД можно попасть абсолютно инкогнито! Но что ждёт такого попавшего дальше? А дальше тайга без конца и края. 7-й км – это последний всесезонный переезд на трассе.

Узкоколейка загадочно петляла по лесу. За переездом навстречу нам попался человек в военной форме с охотничьим стволом за спиной. На 9-м пошла свежая вырубка. Покорёженный молодняк, грязное месиво от гусениц трелёвщиков. Лес рубили прямо у магистрали, видимо, здесь и шла заготовка дров для «зоны».

На 10-м, прямо за кривой, была врезана свежая стрелка. Путь шёл на старый балластный карьер, расположенный у магистрали. Сгнивший пескосброс, заросшие соснами барханы. Видимо, появилась надобность карьер возродить, в честь чего и уложили здесь 50 метров пути. Мы заехали в тупик, чтобы немного перекусить, а также обсудить первые впечатления о Пильвенской дороге. Пока впечатления переваривались вместе с найденной вверху рюкзака банкой сайры, в тихом лесу появился отчётливый шум. Едва мы успели переделать за собой стрелку, из-за кривой показалась синенькая автомотриса. Пассажирский на Пильву уверенно проследовал мимо нас, многочисленные набившиеся в салон пассажиры проводили заинтересованными взглядами.

Отправившись вслед, мы догнали автомотрису на 1-м разъезде, на 14-м км. Двухпутный разъезд располагался в кривой, справа в лесу находилась избушка – пикет. До недавнего времени здесь жили осужденные, отбывали свой срок. Такие будки ставились на каждом разъезде, а порой просто через определённое количество километров. На соликамских УЖД до последнего времени сохранялась древняя система путевых обходчиков, работавших когда-то на всех стальных магистралях страны. Зэки жили на расставленных по трассе УЖД пикетах и обслуживали закреплённый за ними участок пути: выправляли просадки, меняли шпалы, подкручивали стыки. Жить на поселении в лесу лучше, чем сидеть в колонии. Думаю, эта работа на УЖД считалась привилегированной.

Следующий раздельный пункт – 2-й разъезд, или Северный, так гласила кустарная табличка на брошенном здании очередного пикета. 22-й км. Помимо двухпутного разъезда, здесь находился треугольник, на котором разворачивали автомотрису. От Кушмана до этого места она следовала салоном вперёд, что было крайне неудобно. Когда-то в Кушмане был свой треугольник для разворота «аэробуса», но при сокращении перевозок он был впопыхах ликвидирован вместе с большей частью станции.

В будке 2-го разъезда, как и на 1-м, сохранился нехитрый зэковский инвентарь – чайник, кастрюля, несколько кружек. Пустая пачка чая, окурки от сигарет, а на закопченном окне выведена пальцем вся география бывшего СССР: Москва и Волгоград, Баку и Ереван, Свердловск, Тюмень и Краснодар… Кто только не был тут, на 22-м километре Пильвенской УЖД! Наверное, до сих пор помнят её…

На 28-м был 3-й разъезд, он же Сыпан. Такая речка течёт сразу за ним. Огромный деревянный мост чёрной громадой возвышался над руслом реки, покрытым жёлтыми россыпями распустившихся кувшинок. Не глуша дрезину, мы сделали несколько фото и решили двигаться дальше. Темнеет, конечно, но дорога манит, влечёт. Столько ещё неизвестного впереди… только подумать, мы не проехали ещё и трети!

Через километр за Сыпаном хвойный лес сменился болотистым березняком, дальше пошёл привычный заболоченный лиственный лес. Пожалели мы, что не остановились на ночёвку на 3-м разъезде, но возвращаться назад не хотелось.

32-й км – влево на простор вырубленной делянки уходит ус. Не желая пропускать ничего по пути, переводим притопленную болотистой водой стрелку, следуем на него. В пределах видимости от магистрали ус заканчивается. На 35-м км начиналась когда-то 4-я ветка. Сейчас от неё остался тупик с ржавым скелетом старого снегоочистителя с надписью «Зёрна».

На 39-м, уже в полутьме, мы проследовали переезд с зимником, ведущим из Чердыни на Пильву. Зимник вполне оправдывал своё название, в это время года на нём транспортным средствам делать нечего. Тем не менее в месте пересечения с узкоколейкой стоял обитаемый пикет. Навстречу нам из избы вышел зэк, проводил «пионерку» взглядом.

На 42-м км очередной разъезд – 4-й. Аналогичный предыдущим домик-пикет в южной горловине. Хорошо, что все пикеты, кроме 39-го, в последнее время выселили. Куда приятнее ехать по безлюдным местам, чем когда тебя встречают мрачные люди в чёрных робах…

Мотриса давно ушла вперёд. Теоретически возможна была встреча с ещё какой-либо единицей. При свете дня в кривых я вёл «пионерку» медленно, с осторожностью, в ночи же, наоборот, расслабился. Свет фары ярко бьёт в темноту. Встречный свет будет виден задолго до встречи, даже в кривых. Что говорить, ночью ехать спокойнее! А тьма окружила маленькую узкоколейку, петляющую среди пермяцкой тайги. Полночь. Куда мы едем? Не знал я, не знали и мои товарищи. Ехали, и всё! После Сыпана подходящих мест для ночёвки не было, тайга представляла собой густой смешанный лес, тянущийся по холмам и буграм во все стороны. Внезапно среди этого леса в конце короткой прямой показался отблеск. Фара встречного? Нет! Просто отблеск чего-то стеклянного! Впереди оказался 5-й разъезд (он же Нюзьва), на боковом пути которого стоял тепловоз ТУ8-511 с составом платформ, груженных рельсами. Поезд прибыл на Нюзьву под скрещение с автомотрисой и остался на ночь. Так и работала Пильвенская УЖД, ведь доехать от начала до конца даже за сутки порой оказывалось нереально!

В кабине тепловоза были сооружены двухъярусные нары, на которых до нашего появления мирно дремала бригада. Естественно, заключённых. Машинист рассказал нам, что три дня назад послали их из Кушмана в конец 6-й ветки снимать рельсы для строительства треугольника (движение салоном вперёд до Северного, видно, всем уже надоело!) Так вот едут они уже третий день, никак до «родной» колонии не доберутся. За Пильвой, сказал, вообще дорога плохая: то вагоны падают, то тепловоз. Часами на рельсы состав поднимали…

За Нюзьвой мы однозначно решили искать место ночлега. Нечто приемлемое нашли на 56-м, где и встали в два часа ночи. Скинули «пионерку» с рельсов, поставили на сухом бугре палатки, и, недолго думая завалились спать. Спали мёртвым сном, едва услышав, то ли во сне, то ли наяву, как рано утром в сторону Кушмана пролетела по узкоколейке местная «пионерка».

В паре сот метров от нашего лагеря в кривой находился мост через ручей. Ручей был полноводен, здесь и устроили мы утреннее купание, смешанное с просыпанием. Поздно легли, поздно и встали. Солнышко шло к зениту, когда мы наконец, погрузив многочисленные рюкзаки на прицеп к «пионерке», отправились в путь. Низкорослый лес окутывал полотно УЖД. За парой довольно длинных прямых последовал резкий спуск. Узкоколейка буквально свалилась с ровного плато к реке. Слева шли рытвины автозимника, шпалы чавкали в наступившем на дорогу болоте. Вдалеке показались строения посёлка Пильва.

Последний луч солнца закрыла обширная туча. В воздухе похолодало, изменился, усилился ветер. Узкоколейка шла по краю посёлка. Деревянные дома, бараки, строения клуба, магазина… Впереди знак необслуживаемой стрелки. К магистрали примкнул слабо накатанный поселковый путь, за ним показался Первый разъезд. С объездной короткий путь вёл в ветхий деревянный гараж, у которого сидели на корточках несколько человек. Рядом стояла местная «пионерка» с огромными, словно выпученные глаза, фарами. Ребята с охотой завели беседу, посетовали на тоску местной пильвенской жизни. Думали –местные, оказалось – «зеки».Расконвоированные, на поселении. И «пионерка» зековская, дрезина колонии.

Предчувствуя длинный путь на север, мы с Ильёй решили предпринять поход в магазин. «Он тут рядом», – обнадёжили «местные». Шаткие деревянные мостовые вели в глубину посёлка. Здание магазина выделялось среди прочих серых одноэтажных строений. В первую очередь посещаемостью, только сюда с разных концов посёлка по скрипучим дощатым мосткам брели люди.

Что же продают в Пильве? Да всё, что угодно. В магазине имелись как продуктовые, так и хозяйственные товары. Всего было понемногу, но было всё! Основное – хлеб, крупы, консервы, сигареты. Было несколько сортов пива, которым мы сразу затарились, были печенье, чипсы и что-то ещё. На входе попалось объявление: «Продаю «Москвич-407», пос. Пильва, улица …» Интересно, кто в Пильве купит этот «Москвич»? Если только поставит его на гусеницы и будет рассекать по болотам? Или будет зимой «калымить» на чердынском зимнике?

Купив всё необходимое, мы вернулись к разъезду. В выходной горловине валялась в стороне от пути будка мотовоза МД54-4. Пока мы осматривали её, зэковская «пионерка» со свистом пронеслась мимо нас в кривой, по которой узкоколейка огибала посёлок. Узкоколейка действительно круто огибала Пильву. За почти что 180о– кривой находилась площадка разобранного второго разъезда, навес – «грибок» для ожидающих поезда. Непонятная единица, отдалённо напоминающая тепловоз, отправилась оттуда вперёд перед нами.

За Вторым разъездом был мост через Пильву. Огромный деревянный мост, рядом с которым на ветхом шесте красовался плакат «Граница режимной территории». За кривой была четырёхпутная станция, заставленная разнотипным вагонным парком. Справа в горловине возвышалось двухэтажное здание диспетчерской, перед ним расположился склад ГСМ. У него на заправке и стоял интересующий нас образец: тепловоз ТУ6Д с приземистым низким салоном, установленным на площадке манипулятора. Тепловоз был окрашен в неброский коричневый цвет. «Крантик» – так звали его. Из окна локомотива с интересом разглядывал нас зек – машинист. Одетый в мрачную чёрную робу кондуктор выглядывал с другой стороны.

Находившиеся в диспетчерской осужденные пояснили, что руководства здесь нет. Начальник дороги уехал утром на «пионерке» в Кушман, начальника же колонии нужно искать в самой колонии, что находится в километре отсюда. Колония была за кривой. Узкоколейка уютно пролегала среди хозяйственных построек – пекарни, дровяного сарая и пассажирской платформы. От последней шикарная деревянная лестница с огромным количеством ступеней вела наверх на холм – в штаб. В колонии мы обратились к дежурному офицеру. Благодаря телеграмме по управлению о нашем приезде все были в курсе. Но начальник находился где-то на территории, вне связи, главный механик, заведующий депо, был в посёлке. Совместно с дежурным мы приняли решение двигаться дальше, оставив официальный момент на следующий день, по дороге назад.

Часть 5. Серебрянка. В недрах тайги

Снова заурчал двигатель «пионерки», забултыхали стыки. Колония осталась позади, ржавые рельсы влекут нас дальше в глубину тайги, в затерянный край, где мало кто пребывал по своей воле. Вдоль насыпи идёт узенькая тропинка. Дрезину болтает на стыках. Внимательно всматриваюсь в неровности пути, чтобы предотвратить возможный сход. За Пильвой дорога неезжена, и что нас ждёт там, за очередной кривой – загадка.

На Третьем разъезде была развилка магистралей – Серебрянской и Зернинской. От Зернинской остался лишь небольшой тупик. У ограждённой самодельными знаками стрелки стояла будка, из которой нас провожали взглядами заключённые. Повернувшая на запад узкоколейка понесла в царство тайги – хитросплетение прямых и кривых в окружении остроконечных елей. Дорога шла на северо-запад, в пойме реки Пыдол.

На 7-м км Серебрянской показалась стрелка разъезда Нижний. Боковой путь заканчивался тупиком. У единственной стрелки примостилась приземистая будка – недавнее пристанище заключенных. И снова кривые, одна на другой. Наконец узкоколейка вышла из поймы и взяла прямой курс на перевал. На вершине нешуточного подъёма находился разъезд Осина, сразу за выходной стрелкой следовал такой же крутой спуск. Деревянные мостовые вели к запрятанному в кустах пикету – низкой избушке-мазанке, как и в предыдущем случае, недавно брошенной.

Спустившись с перевала, узкоколейка вышла на небольшую поляну. Здесь, на 16-м км, находился треугольник примыкания 7-й ветки. Справа от входной стрелки расположился высокий домик с балконом на чердаке и антенной. У пикета стояла снятая с пути «пионерка», навстречу нам с любопытством выскочил красивый охотничий пёс. По всему видно, здесь обосновались не зэки, а местные охотники. Не жаждя лишних встреч, мы прошли треугольник ходом.

Узкоколейка спускалась в долину реки Лопья. Вокруг высокой насыпи шло редколесье. Наконец за кривой показались остатки колонии Серебрянка, оставленной около года назад. Расположилась она на широкой поляне, откуда открывался прекрасный вид на долину реки, на бескрайние леса у границы с Коми. Дрезина плавно проследовала по станции, остановилась у обшарпанного деревянного настила напротив здания дежурки с вырезанными из дерева буквами «станция Серебрянка». Из подвижного состава на станции – останки тепловоза ТУ8, несколько платформ, оранжевый дозатор, классный вагон да рама автомотрисы АМ1. «Амок» было на узкоколейке две. Одна из них, бывшая зернинская, почила здесь, на Серебрянке, в 80-х годах. Вторая же ещё в 70-х была брошена на 7-й ветке.

После осмотра станции мы направились в посёлок. Развалины электростанции, деревянная водонапорная башня, ряды серых брошенных бараков. В последнее время Серебрянка была колонией-поселением, поэтому колючей проволоки здесь было минимум. Ею ограждался только штрафной изолятор – ШИЗО. Бредя по нехоженой траве, зарослям жёлтой мать-и-мачехи, мы попали к кустарной церквушке, сделанной руками заключённых из типичного, обшитого досками дома. На крыше – купола и кресты, аккуратно вырезанные из дерева. Внутри – небольшой алтарь, нарисованные от руки на досках иконы. На окнах – занавески, у входа берёзовый веник, несколько лавок. На столе тетрадный листок – письмо одному из зэков с воли, написанное от руки, с кучей грамматических ошибок. В нём и поддержка, и безысходность. Почему оно оставлено здесь, в церкви?

По гнилым деревянным мостовым возвращаемся к станции. В траве попадается несколько листков - «сопроводиловок» на документы осужденных, по всей видимости, обронённых при вывозе архива колонии. Вот, например: 23 года, гор. Звенигово Марийской ССР, режим усиленный, 5 лет по статье 15 УК РСФСР. Другой – 25 лет, дер. Ваулкино Килемарского р-на Марийской ССР, 2,5 года по статьям 144 ч2, 210, 40, 41… Фамилии я по понятным причинам приводить не буду.

Серебрянку окутывала мёртвая тишина. Лишь изредка зашумят листвой деревья, скрипнет под напором ветерка распахнутая настежь дверь барака. Впереди Лопья, за ней тайга. Тайга без края, тянущаяся на многие километры. Много лет эти леса осваивались, вырубались силами заключённых. Теперь последние люди, как вольные, так и невольные, ушли отсюда. Вскоре разберут эти маленькие нитки рельсов, и безлюдное пространство расширится. Огромная тайга вступит в свои исторические пределы…

Покинув мёртвый посёлок, мы спустились на «пионерке» вниз, к мосту через Лопью, у которого остановились на обед. Через лесную речку был перекинут типичный деревянный мост, представлявший собой смесь свай и деревянной клети. Справа от моста находился массивный завал, перекрывший русло реки на протяжении нескольких сотен метров. Ковёр из серой, принесённой рекой древесины упирался в ветхие ледорезы. Одним словом, дров здесь было навалом.

Костёр развели прямо на насыпи, забурлила вода в котелке. Внезапно небо закрыла тяжёлая чёрная туча. Она была не такой уж большой, но стремительно пролившийся дождь успел промочить всю округу до нитки. Хорошо, что был мост: забившись под него, мы переждали дождь, почти не промокнув. Туча сменилась светлым небом. Заблестела листва, засияли мокрые рельсы. С аппетитом пообедав, мы тронулись в путь. Через километр после реки магистраль дороги закончилась. Прямо пошла насыпь разобранной узкоколейки на Светлый, направо – 6-я ветка. Среди окружившей узкоколейку светло-зеленой растительности выделялись массивные темно-зеленые деревья – кедры. Уральские красавцы были редкими, одинокими, чем сразу привлекали к себе внимание.

Очередной внезапный порыв дождя попытался застать нас врасплох. В мелком березняке укрыться было негде, но впереди показался разъезд. «7 пикет» – гласила надпись, вырезанная на доске у входа в избушку. У избы стояли сколоченные из деревьев козлы, на них ржавела вырезанная из металлического листа кривая двуручная пила. Бросив дрезину и вещи, мы рванули внутрь дома, чтобы спастись от низвергавшихся с неба потоков воды.

7-й пикет отличался богатством внутреннего убранства: 2 кровати, столик, печь с закопченным чайником. В сенях целый арсенал железной посуды – сковородки, кастрюли, вёдра, бидоны, на гвоздях развешаны старые телогрейки. На стенах вырезки из журналов с голыми женщинами. На подоконнике массивная кувалда и колода игральных карт. Причём карт самодельных, рисованных.

Дождь кончился, погода прояснилась, и мокрая узкоколейка снова понесла нас в туманную даль. 6-я ветка шла на север вдоль Лопьи, извиваясь и петляя по пойме между рекой и возвышающимися слева холмами, поросшими плотной стеной густого елового леса. На одном из «виражей» дороги мы увидели водопад – бурный ручеёк, скатывающийся с холма мимо сонных елей под старый ряжевый узкоколейный мост. Гулко журча, кристальная вода прыгала по многочисленным каскадам – замшелым камням, чёрным стволам упавших деревьев.

Узкоколейка то поднималась наверх, то спускалась в низину. Профиль был таким же переменчивым, как и план. Через несколько километров справа на насыпи показался остов польского пассажирского вагона, за ним – стрелка погрузочного тупика. В очередной кривой бесконечные рельсы прервались. В насыпь были воткнуты лапы, ломы и гаечный ключ с удлиненной ручкой. Вереница шпал вела в S-образную кривую. Жаль, дорога закончилась. Позже, проанализировав данные с навигатора, мы поняли, что путь оборвался менее чем в километре от вахтового посёлка 6-й ветки. Зная это тогда, мы могли бы дойти до него пешком.

Снова кругом тишина, мрачный лес покачивает макушками елей. Пять человек замерли в тупике УЖД среди глухой тайги в 112 км от Кушмана, от края цивилизации. Ехали на «пионерке» сюда мы почти сутки. Вот он, тупик Пильвенской УЖД, в 5 км от нас граница Пермского края и Республики Коми. Граница, которая читается лишь на бумаге, на залитых ровным зелёным цветом разворотах карт.

Обратно продвигаемся быстро. 7-й пикет, Лопья, Серебрянка. Вечер спускается над тайгой. Темнеют силуэты забытых бараков, отчётливее вырисовываются в зелени насыпи рельсы узкоколейки. В погружающейся во мрак тайге начинается ночная лесная жизнь, сопровождаемая шорохами и треском, уханьем филина. В полутьме повернули мы по треугольнику на 7-ю ветку и сразу за выходной стрелкой повстречали двух людей в чёрных робах, быстрым шагом идущих навстречу. То были два зэка из Пильвы, отпущенные начальником за хорошее поведение на рыбалку. «До колонии 24 км, нам всю ночь надо идти, чтобы к утреннему разводу успеть», – посетовали они. В мешке было много мелкой рыбёшки и огромная щука килограмма на три. «Это щука для Смирнова – начальника, – сказал нёсший мешок зэк. – Чтобы ещё раз отпустил». По словам заключённых, рыбачили они на Лопье, в 15 км отсюда по ветке. Ветка до Лопьи цела, рельсы лежат и дальше за рекой, только мост давно сгнил и разрушился.

Шпалы были напрочь гнилые, тепловоз здесь уже не пройдёт. Наш мотопоезд аккуратно двигался по извилистым рельсам в погружающемся в темноту ночи лесу. Мерный стрекот мотора и плюханье колёс по разболтанным стыкам нарушали окружающую тишину. Фара высвечивала мелкую живность, выбегавшую на пути. Главное – вовремя заметить мост и не свалиться в реку. После часа движения мы сошли с рельсов по уширению колеи. Благодаря низкой скорости сход произошёл аккуратно, без последствий. Отошедший в сторону рельс был водворён на место, закреплён на насыпи срубленными в свете фары кольями. Опасное место ограждено надломанной берёзой.

Узкоколейка устремилась куда-то вниз, дрезину понесло. Предчувствуя близость реки, я изо всех сил старался удержать «пионерку» на тормозах. И вот свет фары растворился в черноте ночи. Обрывки рельсов висели над бездной. Лопья. Тихая река журчала где-то внизу, шевеля отёсанные водой брёвна завала, собранного у свай обрушившегося моста. Посветив фонариком в ночь, мы откатили дрезину на несколько метров назад и стали искать площадку под разбивку нашего походного лагеря.

Часть 6. Возвращение к Каме

Утром, как водится, встали не рано. После событий вчерашнего дня всем хотелось как следует выспаться. Завтрак, умывание на Лопье, коллективный кадр у обрывков рельсов. За мостом – зарастающая просека узкоколейки, виднеется продолжение пути. Увы, возможности форсировать реку у нас нет, тем более нет возможности перетащить на ту сторону «пионерку». Проверив багаж, мы прощаемся с Лопьей и отправляемся в обратный путь, к берегам Камы. Впереди лежат 104 км до Кушмангорта.

Узкоколейка идёт на подъём, натужно работает двигатель. Сзади, в сизой дымке выхлопа открывается панорама долины реки. Лопья где-то внизу, а мы на холме. Прямая песчаная насыпь уверенно ведёт за перевал. Вот и опасное место, отремонтированное вчера в темноте. Снова сход. Колья выдержали, но ушёл в сторону второй рельс. Водворяем дрезину на путь. Где-то здесь, на 7-й ветке, давным-давно бросили автомотрису АМ1. Всматриваясь в окружающие дорогу дебри, пытаемся найти её остов. Увы, заросли настолько плотные, что окрестность просматривалась не дальше придорожной канавы. Будь мотриса в ней – нашли бы, но она, по всей видимости, была в стороне. Позже, в Пильве, выяснилось, что изо всех местных рыбаков и охотников лишь один мужик примерно помнит, где эту мотрису нужно искать.

До Пильвы добрались без приключений. Из штаба связались с начальником колонии, тот вызвал в диспетчерскую для встречи с нами главного механика и начальника УЖД. Сам встретиться не мог, поскольку участвовал в проверке колонии Хадисовым, прибывшим утром на личной дрезине из Кушмана.

Пообщавшись с начальником дороги в диспетчерской, мы отправились на осмотр депо. У ворот стояли знакомый «крантик» с синенькой автомотрисой, внутри силами заключённый производился ремонт ТУ8-509. На боковом пути ржавел скелет «аэробуса», стояли два снегоочистителя с обшитыми металлическим листом кузовами. Вот, собственно, и вся техника. Порадовала нас находка двух паровозных будок, стоящих у депо в качестве сараев.

На речке Пильве возле узкоколейного моста покачивался на волнах ярко выкрашенный в цвет российского флага катерок, у беседки на окраине посёлка на главном пути стояла личная дрезина Хадисова. Это был крайне интересный экспонат. На какой-то короткой раме были установлены кабина от «ЗиЛа» и пассажирский салон. Под рамой две тележки – дрезина четырёхосная. Кабина увешана разномастными световыми приборами, внутри салона два мягких сиденья, откидной столик и кнопка звонка водителю. Ни водителя, ни хозяина рядом не было, по всей видимости, они пребывали в посёлке.

Река петляла по окраине посёлка, на её берегах виднелась масса лодочных гаражей, сделанных из оранжевых кабин узкоколейных тепловозов. Увы, осмотр не дал ничего нового, все кабины были безымянными. Вернувшись к дрезине, мы застали мини-развод, проходивший на насыпи узкоколейки. Какой-то офицер по списку проверял вышедшую из посёлка группу зэков. Перекличка закончилась, и, пока мы ставили на рельсы снятую для обноса дрезины Хадисова «пионерку», несколько ребят спецконтингента подошли к нам, поздоровались.
– А вы, парни, откуда будете, спросил нас один из них.
– Из Москвы, – ответил я.
– Я тоже, а из какого района?
– Из Новогиреево.
– А я с Выхино, у кинотеатра «Вешняки» живу, знаешь такой?
– Как не знать!
– Ну, привет родной Москве, я там тоже скоро буду: на следующей неделе освобождаюсь!

Вот и Пильва позади. Дрезинка несёт нас по укатанной магистрали УЖД в Кушман. Погода отличная. Светит тёплое солнце, по небу гуляют стайки кучерявых облачков. Зелень лесов радует глаз, а блеск рельсов вселяет надежду в будущее. Короткий обед на 6-м разъезде, осмотр Нюзьвы. Узкоколейка здесь проходит по широкому лугу, на котором когда-то была небольшая колония. На разъезде типичная будка-пикет. Всего этого мы не могли видеть позавчера, двигаясь по участку во тьме ночи. Вереница кривых, подъемы и спуски. Словно пьяная, узкоколейка прорезает неровный профиль тайги. Справа тянется старая двухпроводная линия телефонки. Половина столбов покосилась, часть сгнила и обрушилась. В этих местах изоляторы на крюках недолго думая вмонтировали в стволы окрестных деревьев. Те, поди, куда дольше столбов простоят!

Живописные пейзажи сменяют друг друга. Отсчитывают расстояние деревянные километровые столбы. «Пока Хадисов домой не вернётся, движения тепловозов не будет, – заверили нас в диспетчерской.– на линии только он и вы, больше никого выпускать не велено». Зная это, мы двигались в Кушман на приличной скорости, уверенно чувствуя себя даже в кривых. Поэтому неожиданностью стала встреча с тепловозом на 9-м км. Выкрашенный в голубой и оранжевый цвета ТУ8-435 стоял на погрузке. Толпа спецконтингента начинала грузить лесом последнюю, пятую платформу состава. Увидев нас, заключённые прекратили погрузку, завели тепловоз и, после того, как мы скинули дрезину с рельсов, протащили состав на Пильву, пропустив нас на освободившийся перегон.

За большаком начался многокилометровый спуск к Каме. На нём у меня почему-то заглох двигатель. Наверное, бензин кончился, решил я. Останавливаться и наливать горючее из канистры в бак не было смысла. «Пионерка» и так быстро неслась под уклон, только успевай тормозить! Под звенящий гул стыков, не сопровождаемый тарахтеньем мотора, мы преодолели оставшиеся до Кушмана 3 км и плавно вкатились на станцию. Прибыли, бесконечные километры Пильвенской дороги закончились.

У диспетчерской мирно паслись ленивые рыжие коровы. Пока мы загружали «пионерку» и вещи в «Хундай», с колонии в рабочую «зону» прошествовала толпа заключённых. Один из них окликнул нас: «Здорово, ребята, ну как, до конца 6-й ветки доехали?» «Да, нормально, доехали», – ответили мы. Заметив лёгкое замешательство, зэк пояснил: «Это вы меня позавчера ночью на Нюзьве встретили». Оказалось, то был машинист 511-го ТУ8…

Продолжение следует..

admin октября 26 2010 19:09:07
Новые фотографии: http://pereyezd.ru/photogallery.php?album_id=107&rowstart=60

Пожалуйста залогиньтесь для добавления комментария.

Рейтинг доступен только для пользователей.

Пожалуйста, залогиньтесь или зарегистрируйтесь для голосования.

Нет данных для оценки.

Гость

Вы не зарегистрированны?
Нажмите здесь для регистрации.

Забыли пароль?
Запросите новый здесь.