ОПЕРАЦИЯ «ЭВАКУАЦИЯ» или Экспедиция в Белый Ручей
Прислано admin на Октября 08 2009 18:13:03
Сергей Костыгов
ОПЕРАЦИЯ «ЭВАКУАЦИЯ»
или Экспедиция в Белый Ручей
Одной из крупнейших лесовозных узкоколейных железных дорог Вологодской области была и остаётся Белоручейская УЖД. Начинается она в посёлке Депо (он же – Белый Ручей) на берегу Волгобалта. Здесь расположены нижний склад, центральная станция УЖД, депо, диспетчерская. Белоручейская узкоколейка была основана в далёком 1922 году. В те годы вывозка леса по ней осуществлялась паровозами. В 1965 году Восточная магистраль Белоручейской дороги была электрифицирована. В леспромхоз поступили два опытных электровоза ЭКоу-4. Электровозы проработали на дороге до конца 70-х годов, после чего контактная сеть была демонтирована. К этому времени ЭКоу-4 выработали свой ресурс, а выпуск других магистральных узкоколейных электровозов начат не был.
Параллельно с электровозами вывозка леса велась тепловозами ТУ4. В 70-х годах все они были заменены магистральными тепловозами ТУ7. А на смену мотовозам МД54-4, выполнявшим хозяйственные и маневрово-вывозные операции, поступили тепловозы ТУ6А.
В начале 70-х годов УЖД имела две магистрали – Северную и Восточную, их общая протяжённость составляла 58 км. Развилка находилась на 9-м км, у посёлка Красный Бор. Северная вела в посёлок Лесной, а Восточная – в посёлок Саменжу. К 1980 году Восточная магистраль «пробурила» труднопроходимый болотистый край и вышла в лесной посёлок Янишево, дальше которого к границе с Архангельской областью шли высокие хвойные леса. К началу 90-х годов посёлки Красный Бор и Лесной были выселены, Северная магистраль разобрана, основной район лесозаготовок переместился за Янишево. Там параллельно с УЖД леспромхозом стала применяться автовывозка. Лесовозная автодорога была островной, то есть не имеющей связи с цивилизацией. В Янишево был построен промежуточный склад леса, на котором привезённая автомобилями древесина перегружалась в вагоны узкоколейки. Со второй половины 90-х годов лесопункт Янишево полностью перешёл на автовывозку. Строительство усов прекратилось, магистраль и все ветки под Янишево были разобраны. Белоручейская узкоколейка стала работать исключительно как магистраль, связывающая промежуточный склад в Янишево с нижним складом в Белом Ручье. С тех пор её протяжённость стала неизменной – 63 км. 
В 2000-х годах из Белого Ручья в Янишево стали строить автодорогу. По завершении строительства промежуточный склад в Янишево и узкоколейка будут ликвидированы, а лес будет доставляться автотранспортом на нижний склад в Белый Ручей без перегрузки. Но пока темпы строительства автодороги «оставляют желать лучшего». Долгострой затянулся на многие годы, а узкоколейка тем временем продолжает активно работать. В будние дни на ней наблюдается активное движение. Маленькие составы с тепловозами ТУ7 бегут по стальным рельсам туда и обратно, скрещиваются на многочисленных разъездах. Забрасывают в Янишево порожняк, доставляют в Белый Ручей груз. А в выходные и праздничные дни на дороге затишье – самая пора проехать по ней на дрезинке - «пионерке», чтобы посмотреть все углы и закоулки, станции и разъезды, лесные посёлки, попутно любуясь сказочной природой этого далёкого северного уголка Вологодчины.
Исследование Белоручейской УЖД было запланировано на майские праздники 2008 года. Весна, первые числа мая – прекрасное время. На севере природа только начинает пробуждаться, оттаивать от сна. Пригревает ласковое солнце, высыпают на полянах из-под прошлогодней травы ярко-жёлтые искорки мать-и-мачехи. Дотаивают под густыми зелёными ёлками островки снега, бегут по лесу, весело журча, полноводные ручьи. А сам лес как-то необычно душисто пахнет весной.
Белый «Соболь» Михаила Недосекина с Ильёй Некрасовым, мной и моей дрезиной прибыл в Белый Ручей в три часа дня. Здесь нас уже поджидала делегация товарищей из Санкт-Петербурга: Александр Корсаков, Алексей Шишин, Антон Максимов, Олег Волузнев и Андрей Парамонов. Все они каким-то образом умудрились уместиться вместе с «пионерочным» прицепом в «Патроле» Александра. Поджидая нас, ребята уже разведали дорожную обстановку, посетив диспетчерскую и локомотивное депо леспромхоза. Движения поездов в эти выходные дни не предусматривалось, за исключением двух пар пассажирского в Янишево: сегодня ночью и завтра вечером. Это было нам на руку. Хуже было то, что куда-то уехал на праздники начальник УЖД и некому было дать нам официальное разрешение на проезд. Диспетчер, вникнув в суть дела, представила ситуацию так: «Официально у нас на УЖД движение «пионерок» запрещено, но местные все, конечно, ездят. Так что можете проехать, только, если что, я вас не видела. И аккуратнее будьте в кривых, скорости у нас большие!» При этом нам предложили оставить машины у диспетчерской: «Здесь все ставят, кто в лес уезжает». Так что запрет запретом, а деваться некуда. Нехорошо, конечно, исследовать УЖД «партизанскими способами», но вариантов нет! В подтверждение слов диспетчера минут через двадцать, когда мы, отъехав на опушку леса, выгружали из машин вещи, на станцию прилетела с перегона «пионерка» с охотниками.
«Пионерку» и прицеп поставили на рельсы, загрузили вещами, и наш «мотопоезд», шумно звеня на стыках, отправился в путь. На первом же километре узкоколейки я понял, что без разгона с таким весом подъёмы мне не по плечу. Пионерка и прицеп доверху загружены: 8 человек и вещи. Столько я, пожалуй, ещё не возил. Хорошо, что магистраль ровная, путь в хорошем состоянии. Основательно разогнавшись, мы вихрем ворвались в весенний лес.
До Красного Бора дорога шла сосняками на аккуратной песчаной насыпи. Слева от УЖД просматривалась трасса строящейся автодороги. Этот участок был уже «сдан в эксплуатацию», строители ковырялись где-то дальше, у реки Андомы. За очередной «сосновой» кривой показалась входная стрелка двухпутного разъезда 9-го км. Делаем короткую остановку. За выходной стрелкой разъезда действующая магистраль поворачивает направо, а прямо идёт насыпь разобранной Северной магистрали. Вид портит временный лагерь строителей автодороги, вырисовывающийся за соснами.
Вдоль узкоколейки тянется двухпроводная «телефонка» на серых деревянных столбах. На каждом разъезде на одном из столбов установлена специальная розетка. С помощью неё и переносной телефонной трубки кондукторы тепловозов связываются с диспетчером.
Вдохнув свежего весеннего воздуха, мы отправились с разъезда дальше. За Красным Бором магистраль стала более заросшей. Здесь преобладали лиственные леса с вкраплениями ёлок. Кусты и деревья подступали к самой насыпи узкоколейки, местами молоденькие зелёные ёлочки росли прямо у рельсов, их пушистые макушки без труда можно было достать на ходу с «пионерки» ногами. В придорожных канавах и тёмных уголках леса лежал снег. В таких местах нас буквально окутывал холод. Дрезина то попадала в полосу холодного воздуха, то вырывалась на солнцепёк.
На 18-м км – стрелка, влево от магистрали отходит тупик, занятый отставленными вагонами. На 24-м км – разъезд Саменжа. Справа от накатанного бокового пути «читаются» следы старого путевого развития. Рядом остов поваленного на бок крытого немецкого вагона со срезанной рамой. Слева от путей установлена оранжевая тепловозная будка с маленькой печкой-буржуйкой внутри. Перед ней раскидан по земле небольшой запас дров. За станцией по деревянному мостку узкоколейка пересекает лесную речку Саменжу. За ней на просторной поляне разбросаны дома одноимённого лесного посёлка, нежилого уже. Саменжу выселили несколько лет назад. Представляет она собой ряды обветшалых, частично обвалившихся домишек, смотрящих на лес пустыми глазницами окон. Узкоколейка игриво извивается меж них по живописной поляне, спускающейся в излучину маленькой лесной речки.
За Саменжей снова леса и болота, ровные прямые и коварные кривые, всё дальше заводят нас в леса блестящие рельсы узкоколейки. Дорога преимущественно идёт на высокой насыпи среди приболоченных лесов. Автомобильных дорог здесь нет, нет даже старых тракторных переездов. Барабанят колёса по стрелкам 6-го разъезда (32-й км), и снова перегон. Очередной разъезд находится на 37-м км (называется 8-й разъезд). Он расположен за пологой левой кривой. С входной горловины разъезда на юг идёт насыпь узкоколейки с вывороченными шпалами. Это бывшая дорога на Павшозеро, где раньше существовала самостоятельная Рубежская УЖД Белоручейского ЛПХ.
Сначала Рубежская УЖД была обособленной, лес по ней доставлялся на нижний склад в посёлок Павшозеро, на берег всё того же Волгобалта. В начале 80-х годов магистраль дороги вышла на 37-й км Белоручейской УЖД, так и были две узкоколейки одного леспромхоза объединены в общую железнодорожную сеть. По связке дорог велись грузовые перевозки – часть леса с Рубежской УЖД поступала на нижний склад в Белый Ручей. Связано это было с малой мощностью и постепенным упразднением нижнего склада в Павшозере. Рубежские тепловозы (все они были серии ТУ6А) привозили груз с делянок на 8-й разъезд, откуда состав брали магистральные тепловозы ТУ7 Белоручейской УЖД. Но единая сеть просуществовала недолго. В середине 90-х годов в связи с сокращением лесозаготовок лесопункт в Павшозере был упразднён, Рубежская УЖД была полностью ликвидирована.
Осмотр 37-го км закончился будкой щёточного снегоочистителя СЩС, поставленной на разъезде. Больше половины дороги осталось позади, пора бы и на ночёвку вставать. Вопрос – где! Чем дальше от Белого Ручья, тем болотистей местность, тем больше кругом нерастаявшего снега.
Солнце клонилось к горизонту, освещая голый весенний лес ровным насыщенным светом. Узкоколейка пересекла очередное разлившееся болото. Усиленная удлинёнными шпалами насыпь буквально утопала в нём. Вода стояла по самый верх шпал, неторопливый ручей журчал между рельсов. За болотом был бугор, взобравшись на который мы увидели впереди встречную «пионерку».
«Пионерки» остановились друг перед другом. Поздоровались с местными мужиками, пообщались, помогли скинуть их дрезину с рельсов для пропуска более тяжёлой нашей. Вечерняя беседа, как водится, затянулась. В результате местные мужики были угощены нашей водкой, а мы получили взамен пакет свежевыловленной рыбы. В общем, расстались, как водится, хорошими друзьями. Мужики посоветовали нам заночевать на озере Шёжа, расположенном километрах в пяти впереди.
Промелькнул 9-й разъезд (40-й км), и вот оно, озеро. Увы, вопреки рассказам мужиков, место нас не очень-то вдохновило. Узкоколейка проходит у самой воды, что, конечно, удобно и интересно, но берега заболочены, в снегах, к тому же неровные. Здесь, на вытоптанном рыбаками пятачке средь коряг и сугробов в лучшем случае одна палатка уместится… Посмотрев на всё это, решаем двигаться дальше. Вот такой он, здешний край. На карте сплошные леса, ручейки, озёра. Разворот страниц просто радует глаз. А на ночёвку остановиться негде!
С последними лучами заката прибыли мы на 12-й разъезд (47-й км). По дороге пришлось останавливаться, утепляться. Солнце зашло за лес, на узкоколейке стало по-зимнему мрачно, холодно. Насыпь окружал низкорослый лес: ель, берёза, осина; вся местность, похоже, являлась старой вырубкой. Путь едва выделялся на фоне разлившихся весенних луж. Разъезд находился на некотором возвышении, собственно, и послужившем стимулом к остановке. В отличие от всех предыдущих разъездов, 12-й не был пустым. Входная стрелка стояла на бок, главный путь занимал брошенный здесь на праздники груз – длинный состав с лесом.
Яркие языки пламени жаркого костра освещали островки снега, стоящие на сыром косогоре палатки, сидящих у костра участников экспедиции. Поужинали и, долго не засиживаясь, разбрелись по палаткам спать. Ночью на Янишево прошёл пассажирский. Ранним утром проследовал обратно, в Белый Ручей. О графиковом поезде мы знали, но вылезать из палаток для его созерцания никто не пожелал. Когда гулкий перестук колёс затих в весеннем лесу, лагерь снова погрузился в сон.
Пробуждение было поздним, около девяти утра. Природа была прекрасна. Яркие солнечные лучи заливали лес, создавая весёлую, радостную атмосферу. Искрились снежные поляны, отражались в весенних разливах голые белые берёзы, пушистые ярко-зелёные елки. Набрав воды из бурного весеннего ручейка, бегущего с холма, мы позавтракали и стали собираться в путь. Лагерь решили оставить, кому он тут нужен? Собрав необходимые вещи в дорогу, покатили вдоль гружёных сцепов «пионерку» в горловину разъезда. На поверхности широкой лужи у стрелки лежал лёд: холодна была прошедшая ночь.
Следующий разъезд, 13-й, был на 51-м км. Когда-то трёхпутный, сейчас двухпутный. В качестве станционного здания, а, может, и просто сарая, стоял сгоревший остов вагона завода «Аммендорф». Интересной находкой были пеньки деревянных опор контактной сети, сохранившиеся со времён электрификации дороги. Находка была ценна ещё и тем, что, согласно отчётам Института механизации лесной промышленности ЦНИИМЭ, занимавшегося испытаниями узкоколейных электровозов на Белоручейской УЖД, было электрифицировано 37 км магистрали. Видимо, в 70-х годах леспромхоз самостоятельно, уже без участия научно-исследовательских организаций, построил контактную сеть до 51-го км.
54-й км. Узкоколейку пересекает бурный лесной ручей, вытекающий из тихого лесного озера, расположенного в нескольких сотнях метров от УЖД. Солнечный берег уже оттаял, в то время как на другой половине озера стоял лёд. Тёмная синь озёрной воды прекрасно контрастировала со снежным берегом, белыми берёзками, пучками жёлтой, выглядывающей из-под сугробов осенней травы.
На 58-м км показался впереди ряжевый деревянный мост через речку Янишевку. Мост был недавно отремонтирован, поблёскивал свежим верхним строением. На насыпи узкоколейки росла мать-и-мачеха, а под грозными старыми елями можно было утонуть в снегу.
На 61-м км слева от магистрали дороги был обширный балластный карьер. В него вёл ржавый ус. Возле погрузочной эстакады мы обнаружили ржавую кабину мотовоза МД54-4, когда-то работавшего здесь на манёврах. И вот 62-й км. Накатанный путь уводит с магистрали влево, в посёлок Янишево. К нашему разочарованию, он оборвался метров через пятьсот за кривой, у насыпи строящейся автодороги. Сам посёлок виден вдали, но путь узкоколейки туда уже не приходит. Пассажиров поезда высаживают здесь, на утрамбованной площадке с разбросанными по сторонам отходами строительства.
Сама станция Янишево расположилась в стороне от посёлка, на 63-м км. Два приемоотправочных пути, заставленный порожняком погрузочный тупик, ведущий под кабель-кран, штабеля леса, конторка промежуточного склада. Напротив конторки в тупике склада ГСМ притаился маневровый тепловоз ТУ8-017. Дальняя горловина станции сильно заросла кустарником. Ржавый вытяжной тупик, раскантовка. Вот и конец пути. Дальше в болотистый лес ведёт насыпь старой магистрали со следами гнилых, вросших в траву шпал. Параллельно разобранной узкоколейке с промежуточного склада ведёт в лес накатанная грунтовая автодорога. Её полотно пестрит еловыми ветками, щепой, зарытыми в грязь досками. То привычные следы автовывозки.
На обратном пути из Янишево решаем исследовать единственное примыкание, встретившееся нам на всех 63 км магистрали. Это ус, ведущий на восток с 51-го км. Путь примыкал к магистрали в кривой. Стрелка была зашита, но слабый накат говорил о том, что ус популярен в среде владельцев «пионерок». Скорее всего ведёт на речку или озеро, решили мы.
За кривой последовал резкий спуск, ус устремился в низину. Там, за могучими елями через полотно переливался широкий весенний ручей. Ржавые рельсы со шпалами хорошо просматривались под водой, из чего и заключил я, что ручей неглубокий.
«Проход» должен был выглядеть эффектно: «пионерка» врезается в воду, во все стороны летят тучи брызг. Форсировав ручей, дрезина с рёвом пойдёт на подъём…
Ручей оказался значительно глубже, чем я предполагал. «Пионерку» залило по подножки, и эффект брызг был потрясающим. Однако «рёва на подъём» не получилось. Более того, после ручья задняя ось встала как вкопанная, двигатель заглох. Остановившись, я выключил передачу и попытался завести двигатель. Но рукоятка кикстартера не провернулась. Довыпендривался!
Что же произошло? Всё очень просто. Как говорят в народе, двигатель «хватил клина». Поднятая колёсами волна залила воздушный фильтр, «движок» хлебнул воды, и в цилиндре произошёл гидроудар. Как материл я тогда сам себя за непредусмотрительность, повторять не буду. Закончилась экспедиция! Сидим на усу в 50 км от машин, и как, спрашивается, теперь отсюда домой выбираться? Первая мысль была перебрать двигатель. Вскрытие цилиндра не обнадёжило: от гидроудара шатун выгнуло буквой «С», выпрямить же его в полевых условиях возможным не представлялось. Попробовали подпилить изнутри корпус, чтобы шатун смог двигаться даже при такой форме. Кикстартер крутиться стал, но движок не заводился. Иногда он чихал, вал проворачивался, но в итоге всё равно клинил. Стало ясно, что дело наше плохо.
Пока часть участников перебирали двигатель, остальные не теряли времени даром. Они взяли прицеп и покатились на нём исследовать ус. Закончился он километрах в трёх у речки Янишевки, неподалёку от впадения её в большое Кемское озеро. В конце уса стояла платформа с будкой – кузовом электростанции ЭСУ2А, на берегу реки была масса разномастных будок, лодочных гаражей. Стало ясно: по этому усу жители Белого Ручья и Янишево выбираются на рыбалку.
По усу в сторону озера на большой скорости пролетела приземистая «пионерка» с маленькими колёсиками и двигателем от бензопилы. Повезла двух рыбаков на вечерний клёв. Мы же покидали вещи и запчасти на дрезину и уныло покатили сломавшуюся конструкцию на магистраль, в оставленный на 12-м разъезде лагерь. Вечером в Янишево должен был пойти пассажирский, это был наш последний шанс выбраться отсюда до конца праздников.
Синий ТУ6А с зелёным классным вагоном подкатил к входной стрелке разъезда, остановился напротив нас. Молодой машинист, выслушав наши скорбные речи, подумал и всё же согласился взять «пионерку» с прицепом на обратном пути на буксир. Выпустив облачко дыма, тепловоз с вагоном растаял в залитом жёлтым вечернем светом лесу. Проводив его взглядами, мы пошли собирать рюкзаки, снимать палатки, готовиться к операции «эвакуация». 
Голый весенний лес озарился розовым светом заката, когда из-за сцепов на боковом пути разъезда вновь показался знакомый ТУ6А. Состав «пионерки» давно ожидал прицепки, стоя на главном пути перед сцепами. В классный вагон покидали рюкзаки. Народу внутри было мало, человек шесть. Рейс этот был малопопулярен, потому что приходил в Белый Ручей ночью. Больше нужен он был для доставки пассажиров из Белого Ручья в Янишево. Коротко свистнув, тепловоз протащил вагон за выходную стрелку и остановился. Переведя стрелку, мы подкатили дрезину к вагону, прицепили проволокой за тарелку буфера, дали сигнал. Просигналив, локомотив плавно тронул состав. Наша команда разделилась. Александр Корсаков, вооружённый видеокамерой, поехал в тепловозе, я с Антоном на «пионерке», остальные сели в вагон.
Путешествие на прицепе к пассажирскому было тяжёлым. «Пионерка» то набегала на буфер вагона, то начинала замедлять ход. В этот момент удаляющийся вагон с силой рвал за проволоку, от чего дрезину опасно подбрасывало на рельсах. В процессе одного из таких рывков «пионерка» сошла с рельсов и с грохотом врезалась колёсами в песчаный балласт. В стороны полетели тучи песка, щепки от шпал и мы с Антоном. Хорошо, в тепловозе вовремя заметили сход и остановили состав. Второй сход по той же причине произошёл меньше чем через километр. Стало ясно, что далеко мы так не уедем. Пришлось изменить сцепку дрезины с классным, зацепив проволоку ниже буфера, за раму вагонной тележки. Прыжки прекратились, но набегание и рывки остались. Укоротив проволоку, мы поехали почти вплотную к буферу, упираясь в него ногами. Сцепка стала практически жёсткой, вот только находящиеся в постоянном напряжении ноги начали быстро уставать.
Поезд медленно плыл по весеннему лесу. Сделали остановку на Шёже, подобрали рыбаков. На каждом разъезде тепловоз останавливался напротив столба с розеткой, кондуктор с переносной трубкой ходил запрашивать у диспетчера дорогу дальше. Всем было ясно, что, кроме нашего тепловоза, на линии никого нет, но порядок есть порядок: диспетчер строго контролировал продвижение пассажирского.
Второй раз ехал я на своей «пионерке», прицепленной к поезду. Первый раз был осенью 2000-го, когда на восемьдесят каком-то километре Митинской УЖД развалился шатунный подшипник. Больше суток выбирались мы тогда в цивилизацию на попутных тепловозах…
Ближе к Саменже стало совсем холодно. Закат догорал, в болотистых местах узкоколейка погружалась в пелену плотного холодного тумана. Проплывали в сумраке корявые столбы линии электропередач, тёмный, с островками снега лес, а впереди монотонно плюхал на стыках качающийся зелёный вагон. На задней площадке периодически появлялся кто-то из наших ребят, проверяя, на месте ли мы.
За Саменжей узкоколейка погрузилась в ночную тьму. Где-то впереди светил прожектор, тепловоз ровно тарахтел в ночи, назад в темноту убегали накатанные рельсы узкоколейки. На 9-й км состав прибыл в половине двенадцатого. Ночевать решили рядом с разъездом, в борах. Отцепили «пионерку», махнули машинисту. Заревел дизель, и маленький поезд, освещая путь, скрылся в ночи. С ним к диспетчерской за машинами поехали наши водители.
Так вот и закончилась наша экспедиция. Утром мы погрузились в машины и отправились по домам. Но на грустной ноте заканчивать этот рассказ не стоит. Уже на следующий день, махнув рукой на заклинивший движок, я купил новый «Минск». А через несколько недель «пионерка» с новым двигателем пошла в обкатку. Работает она и ныне, вот только по лужам и ручьям с тех пор езжу я аккуратно! Что же касается Белоручейской узкоколейки, то спустя год, летом 2009-го, она продолжала работать. Наблюдал это лично, проезжая через Белый Ручей по дороге на рыбалку на Онежское озеро.
17.09.2009