ПереезД [dot] РУ

Сергей Костыгов

Опубликовано в альманахе "Локотранс", N 12 за 2008 год.

УЗКОКОЛЕЙКА И ЕЁ ОБИТАТЕЛИ,
или экспедиция в Ефимовский

Летом 2007 года мы продолжили совместное с питерскими товарищами по увлечению исследование узкоколейных железных дорог северо-запада с использованием моей «пионерки». На этот раз выбор пал на Ефимовскую УЖД, что берёт начало на станции Ефимовский участка Санкт-Петербург – Вологда в 274 км от северной столицы. Ранним утром 10 августа мы двинулись навстречу друг другу из Москвы и Санкт-Петербурга на наших экспедиционных машинах марки «УАЗ». Участников экспедиции было пятеро. Из Москвы ехали я и Михаил Недосекин, из Питера – Александр Корсаков, Алексей Шишин и Олег Волузнев.

Уже с полдевятого утра, как проехали Бежецк, в «уазике» начала одолевать жара. Все три отведённые под поездку дня прогноз неумолимо сулил +30 днём, ясно и без осадков. На «пионерке» в такую погоду нормально, а вот в «уазике» тяжело. Палящее солнце калило неровный асфальт пустынных дорог Тверской, а за ней и Вологодской областей. Открытые настежь форточки гоняли по салону машины жаркий летний воздух. Вспоминалось, как на майские праздники ехали мы здесь в Тешемлю, как попали за Устюжной в пургу. Сейчас вокруг скошенные луга с аккуратными стожками сена, зелёные перелески, блещет то тут, то там в ярких солнечных лучах водная гладь прозрачной речушки. В Устюжне по высокому бетонному мосту пересекли мы широкую реку Мологу. С завистью посмотрели вниз, где под высоким косогором на всём протяжении берег был полон загорающих и купающихся людей. Искупаться хочется, да время не позволяет. Впереди ещё 120 км, около двух часов езды, в Ефимовский же нужно приехать как можно раньше, поскольку на календаре пятница и до вечера нужно застать в диспетчерской работников УЖД, встретить прибывающие из леса тепловозы. В общем, либо отдых, либо увлечение, но хотелось бы, конечно, по мере возможностей, полезное с приятным совмещать!

У поворота на Ефимовский на пыльной обочине стоял белый «уазик» Корсакова, рядом нас ждали питерские ребята. Кортежем из двух «УАЗов» мы и въехали в посёлок, где без труда нашли диспетчерскую узкоколейки.

По данным Минлеспрома, Кургальская УЖД Ефимовского ЛПХ была открыта в 1954 году. К 1970 году протяжённость магистрали дороги составила 43 км. На УЖД работало несколько тепловозов ТУ4, мотовозы МД54-4. В 70-х годах ТУ4 были заменены тепловозами ТУ6А, было на узкоколейке и два ТУ7, но они в связи со слабым верхним строением пути широкого применения не получили. В конце 80-х – начале 90-х годов на УЖД поступило 5 тепловозов ТУ8.

В 70 – 80-х годах протяжённость магистрали дороги оставалась постоянной. Передвижение бригад лесозаготовителей по лесному массиву сопровождалось строительством веток и многочисленных усов УЖД. Основных веток на Кургальской дороге было построено четыре – Ретешская (с 23-го км), Печная (с 30-го км), ветка с 37-го км, ведущая на Исаковский лесоучасток (разобрана в 80-х годах), и ветка с 43-го км. Магистраль УЖД имела ряд разъездов – 13-й км, 18-й км, 23-й км, 30-й км, 37-й км и 43-й км. На 30-м км находился лесной посёлок Алёшины Нивы.

В 90-х годах основные лесозаготовки были перенесены за речку Тутоку. Вырубками обросли Сяргозёрские озёра, магистраль дороги была продлена до 56 км, с 45-го км была построена пятая по счёту ветка узкоколейки. В постоянной эксплуатации находилось 12 тепловозов серий ТУ6А и ТУ8, имелась одна электростанция ЭСУ2А. В 2000 году ввиду очередного передела лесосырьевой базы массив за Тутокой был у леспромхоза отобран, в те края с северо-запада строилась лесовозная автодорога. Узкоколейка за 41-м км (мостом через Тутоку) постепенно была разобрана, ефимовские лесозаготовители переместились ближе к своему посёлку, добирая недорубы вдоль старых ветвей узкоколейки.

В настоящее время рабочий парк тепловозов УЖД Ефимовского ЛПХ составляет 4 единицы. Все - ТУ8. Ремонтируются они в тупике, под открытым небом. Останки двух последних ТУ6А ржавеют в траве у перестроенного в автогараж локомотивного депо. Заготовка леса ведётся на 23-м км, точнее, на длинном усу, построенном от 4-го км Ретешской ветки в нетронутый ранее лесной массив. На Тутоку и по Печной ветке движение осуществляется только на «пионерках», но есть ещё вероятность выделения в тех краях делянок для вырубки леса.

Работники УЖД относятся к перспективе работы с оптимизмом. Несмотря на недавние сокращения, разбирать дорогу не собираются. В последние годы Ефимовский ЛПХ был преобразован в совместное русско-австрийское лесозаготовительное предприятие. Сей факт, судя по всему, значительно улучшил стабильность финансового положения организации. Но вернёмся к жаркому летнему дню, когда мы прибыли в Ефимовский.

Первый тепловоз вернулся из леса перед самым нашим приездом. Это был красный ТУ8, который работал на УЖД с бригадой дорожников. У одноэтажного деревянного здания диспетчерской мы встретились с начальником лесопункта Николаем Петровичем Сидоренковым и начальником УЖД (по совместительству диспетчером) Владимиром Николаевичем Зайцевым, рассказавшими нам о своей дороге и разрешившими проезд по ней на «пионерке».

Владимир Николаевич, правда, отнёсся к нашему визиту с подозрением:
– Ну вот зачем вам по нашей узкоколейке ездить? История – это ерунда, в наше время такими вещами никто не занимается. Вы, наверное, другие цели преследуете… Рельсы, например, воруете!

– Это на чём же мы рельсы-то воровать можем, уж не на «пионерке» ли?!
– А почему нет? «Пионерка» у вас хорошая, достаточно мощная. Погрузил пару-тройку рельсов, и вперёд! Есть у нас тут такие, всё никак не выловим!
– Ну, если бы мы ворами были, то уж точно не стали бы к вам в контору заявляться, – парировал я.
– Надеюсь, конечно, что правду говорите, да только слабо верится, – подытожил подозрительный диспетчер, на всякий случай переписав наши данные. – Поживём –увидим...

Наконец, «пионерка» с прицепом были выгружены из «уазика», собраны и погружены необходимые для двух суток экспедиции вещи; машины поставлены под охрану в гараж леспромхоза. А между тем на станцию пришёл из леса первый груз – ТУ8 с четырьмя сцепами сортимента. Поставив состав под разгрузку на нижний склад, тепловоз занял своё место в тупике у диспетчерской. На линии оставалось ещё две единицы. Первый тепловоз шёл с рабочим поездом, второй с грузом. С ними надо было где-то разъезжаться, и я пошёл запрашивать дорогу у диспетчера. Тот сначала не хотел отправлять нас до прибытия поездов, но после уговоров, спрогнозировав график хода рабочего, разрешил нам движение в течение 30 минут, после чего мы должны были в любом удобном месте встать на скрещение и снять дрезину с пути.

Пассажиры заняли свои места, застрекотал двигатель, и «пионерка» отправилась в путь по очередной ещё не исследованной нами УЖД навстречу неизвестности. Главная станция Кургальской дороги представляла собой ряд путей, на протяжении километра разбросанных по территории нижнего склада. То влево, то вправо отходили накатанные рельсы, при этом прямое направление далеко не всегда сулило выход на перегон. С непривычки здесь можно было и заблудиться, но перед нашим отправлением с перегона прибыл груз, так что мне оставалось лишь доверять положению стрелок и, скрежеща колёсами на контррельсах, следовать по приготовленному маршруту.

Путевое развитие бесконечной станции замыкала заставленная порожняком объездная. Не убранный с зимы встречный знак «поднять нож» для снегоочистителя за последней стрелкой говорил о начале перегона. Накатанный узкоколейный путь на свежих сосновых шпалах понёс нас в коридоре густой зелени. Спустя километр, мы заметили, что нас догоняет «пионерка». Местные знали дорогу хорошо и были в ней уверены. Они не притормаживали на выбросах и шли куда быстрее нас. Выбрав ровное место, мы остановились и сняли свой экипаж для пропуска. Охотники посоветовали нам следовать за ними быстрее, чтобы до 10-го км успеть на скрещение, но мы гнать не стали, ведь ещё только начало пятого, весь вечер впереди.

Скрещиваться решили на 6-м км. Здесь, за кривой, был ряжевый деревянный мост через лесную речку Быстрая. Место для фотостопа отличное. За мостом слева от пути лежало несколько свежих шпал, на них и скатили дрезину. Тут же нашли массивный пень, который удачно использовали как стол. Экспедиция экспедицией, а мы сегодня не обедали. В «уазике» в жару и кусок в горло не лез, а тут, в прохладной тени деревьев, – другое дело. И потом, всё равно поездов ждать.

Поездов не было более получаса. Перекусив, мы отправились на поиски точек съёмки. Осмотрели мост, побродили вдоль высоких мшистых берегов извилистой речки. В коричневой торфянистой воде зеленели листья кувшинок, по поверхности скользили водомерки. В нескольких местах русло было сильно завалено упавшими деревьями, снесёнными с моста старыми шпалами и прочими древесными обрезками. В лесу сразу же обнаружились грибы. В виду сухости их было не очень много, но для ужина набралось достаточно.

Наконец ровно в пять, тишину леса нарушил отдалённый шум дизеля, к нему добавился плюхающий перестук колёс. Участники экспедиции заняли заранее выбранные места. Судя по стуку, рабочий поезд шёл достаточно быстро. Так оно и было, я едва успел нажать на «спуск», когда в прогале ёлок показался оранжевый тепловоз с зелёным классным вагоном. Прогрохотав по мосту, он скрылся в окружающих узкоколейку зарослях. Груз появился минут через десять. Он шёл немного медленнее рабочего. Красный ТУ8 с автодорожным восклицательным знаком на передней площадке тянул три сцепа сортимента. Тяжёлый состав проследовал мост. Выйдя на путь, мы следили, как удаляется от нас, качаясь из стороны в сторону, задевая стойками кусты, хвостовой вагон. А тёплый летний лес был полон рокота тянущего на подъём тепловозного дизеля.

Поезда все прошли, теперь остаётся опасаться лишь встречных «пионерок». Не спеша поставив дрезинку на рельсы, мы продолжили наш путь. 10-й км, на котором нам советовали разъезжаться с тепловозами охотники, не имел путевого развития. Здесь, на бугре, на переломе профиля, стояла слева от пути деревянная будка, рядом с ней было ровное вытоптанное место, на котором удобно было снимать с пути «пионерку». Если посмотреть на карту, было понятно, почему место пользовалось в народе популярностью. Слева и справа от бугра тянулись топкие клюквенные болота. Где-то там, за сосняком, находилось лесное озеро Пячино, с другой стороны в череде болот – озёра Колпино, Софьино, крупное озеро Долгомошье. Влево и вправо от будки в сторону озёр вели многочисленные трудноразличимые во мху тропинки.

На 13-м км был первый разъезд. Точнее, тупик, оставшийся от разъезда. На боковом пути стояла платформа с водяным баком. На 16-м км влево пошёл свежий ус, за его стрелкой начался ряд крутых, переходящих одна в другую кривых. Здесь узкоколейка, петляя между глубокими оврагами и косогорами, пересекала речку Валченку. Участок отличался не только сложным планом, но и профилем пути. За очередной кривой на 18-м км показался переезд. УЖД пересекала грунтовая автодорога в деревню Радогощь. Проезжая её, мы заметили стоящий слева в двухстах метрах от переезда «уазик», копошащихся возле него людей.

Сразу за переездом был когда-то разъезд 18-й км. Но он давно уже был ликвидирован, в месте раздельного пункта осталась лишь заросшая густой травой насыпь бокового пути. В начале 20-го км узкоколейка снова нырнула вниз. Здесь находился второй мост через Валченку. На нём сделали остановку. Мост представлял собой достаточно длинную ряжевую эстакаду. За рекой узкоколейка шла на подъём, миновав пару кривых и топкое моховое болотце, в котором буквально тонул притопленный путь, мы выехали на разъезд 23-й км. Объездная, как и на 13-м км, представляла собой тупик, венчала который бытовка, поставленная на платформу. За разъездом узкоколейка разветвлялась. Стрелка стояла налево, на ветку, откуда в настоящее время возили лес, прямо же шла совсем не накатанная магистраль. Находиться на ветке до следующего вечера нам было нежелательно. В это время начальник лесопункта должен был везти на тепловозе на делянки австрийца. Кроме него на ветке должен работать тепловоз дорожников. В общем, нам посоветовали во избежание лишних вопросов в это время там «не светиться», а заниматься исследованием магистрали на Тутоку, где, кроме «пионерок», точно никто ездить не будет.

Ржавая узкоколейка несла нас вниз, к мосту через речку Остречку. Густой ельник сменялся приболоченным ольховником. За рекой пошла череда старых вырубок, путь становился всё более заросшим. На 30-м км пионерка проскочила зелёный тоннель, и выехала на площадку трёхпутного разъезда, расположенного на окраине широкой поляны. Когда-то здесь находился лесной посёлок Алёшины Нивы. Сейчас от него оставались остовы бревенчатых срубов, раскинутые по поляне среди зарослей камыша, осоки и прочего болотного разнотравья. Ветхие, покосившиеся сарайчики, полуразрушенные дома с крытыми дранкой крышами. Среди этого запустения нашли мы и один обитаемый дом. По всей видимости, он служил приютом для охотников. Дом был с целыми окнами, имел исправную на вид печку. Внутри было сухо, сохранились две железные кровати, стол, шкаф, пара стульев. На столе стояла недопитая бутылка водки, лежали пачка соли, две банки консервов, четыре луковицы и прочая снедь.

Вечерело. Лучи закатного солнца пробивались сквозь ветви массивных елей. Над приболоченной поляной брошенного посёлка появились облачка тумана. Наконец-то стало по-настоящему прохладно. Пора было и на ночлег становиться, но для этого нужна была вода. В посёлке мы набрели на останки какого-то колодца, да только неизвестно было, можно ли оттуда пить. Лучше было искать ручей или речку. Возвращаться на Остречку не хотелось, а впереди ближайшей рекой была Тутока, находящаяся, согласно карте, в десяти километрах от бывшего посёлка. Посовещавшись, решили ехать до Тутоки.

За Алёшиными Нивами узкоколейка снова разветвилась. Вправо пошёл сильно заросший путь Печной ветки. Прямо дорога тоже прилично заросла. По словам работников УЖД, на тепловозе по этому участку не ездили уже более шести лет, оно и видно. Путь шёл в узком лесном тоннеле, аккурат под габарит «пионерки». Здесь и днём, должно быть, сумрачно, а вечером и подавно. По лицу и рукам хлестали ветки деревьев, пассажирам постоянно приходилось от них уворачиваться. При этом нужно было не терять контроль за дорогой, вдруг впереди местная «пионерка» попадётся! В нескольких местах дрезина выскакивала на разрушенные малые мостки с замшелыми гнилыми брёвнами. Рельсы висели в воздухе, тепловоз здесь уже не прошёл бы. Из густой чащи вынырнули на чистое пространство Петровских болот. Узкоколейка шла в уровне болота по мягкой пушистой траве, между шпал блестела вода. Вновь лесной тоннель с преграждающими путь ветками, это лесной остров, за ним снова болото с останками вереницы тянущихся вдоль узкоколейки сгнивших снеговых щитов, затем снова лес, уже капитальный.

Ряд крутых кривых на высокой насыпи и резкий спуск вниз дали понять, что где-то рядом Тутока. Я двигался медленно, с особой осторожностью. «Пионерка» шла по лесной чаще во мраке, без фары, к которой я впопыхах забыл взять из машины запасную лампочку. На рельсах появилась роса, тормоза почти не держали дрезину, а предстоящий мост, как нас предупреждали, разрушен. Перед ним теперь тупик узкоколейки. Сход в последней кривой добавил адреналина. Путь был прилично раскантован, а раз так, значит, здесь и местные не спешат. А может, это предупреждение? Такое было в моей истории совсем недавно, в Архангельской области, на Кудемской УЖД. Путь искусственно раскантовали перед аварийным мостом, чтобы на пионерке в реку не свалиться. Лучше уж на насыпи кувыркаться, чем под обрыв!

Через двести - триста метров после раскантовки рельсы действительно оборвались. Впереди во мраке вырисовывались металлические фермы моста, раскоряченные на гнилых деревянных устоях. Вот он, 41-й км. Хорошо, успел вовремя остановиться!

За мостом, как нам и говорили, рельсов не было. Но хуже было то, что остановиться на ночлег на Тутоке было негде. К мосту шла узкая высоченная насыпь, тут и дрезину скинуть негде было. Берега же реки были заболочены. Вариантов было два –возвращаться до Алёшиных Нив, или до Остречки но по-любому нужно было возвращаться. Вдруг произошло то, чего мы совсем в это время не ожидали. Со стороны Ефимовского послышался треск мотоциклетного двигателя, в коридоре деревьев заблестел свет фары, и к мосту из черноты леса прикатила «пионерка» с двумя мужиками. Даже в темноте нельзя было не отметить, что дрезина была мощной конструкции, тяжёлая. Впереди рамы торчали два массивных клыка – «рога», как мы их прозвали. Да, на такие «рога» напороться не хотелось бы. Мужики поздоровались, спросили нас про цель поездки. Что скрывать, дружно рассказали. Те ещё поспрашивали, посоветовали нам в Алёшиных Нивах в домике заночевать, да и стали дрезину разворачивать. «А вы-то сюда зачем приехали?» – вдруг спросил кто-то из наших. «Да так, прокатиться…» – уклончиво бросили мужики, завели мотор и тронулись в обратный путь. Мы-то понятно, дорогу смотрели, а они? Им-то, местным, какая радость по темноте да по кустам до этой Тутоки шуровать? Странно! Может, браконьеры? Местные говорят, что хариус здесь водится. Да только если у них здесь сети, кто ж мешал нас на Нивы спровадить, а самим остаться? В общем, так и не поняли мы цели ночного визита.

А назад ехать было сплошное мучение. Роса выпала обильная. Мокрая трава, мокрые рельсы, да ещё дорога на подъём. «Пионерка» боксовала, практически не двигалась вперёд. Приходилось по очереди спрыгивать на насыпь, подталкивать. Двигались не быстрее пешехода, на первой передаче. Каждая ветка, куст тормозили движение. А где профиль позволял разогнаться, мешала кромешная темнота. Два-три раза, точно уже и не помню, сходили с рельсов. Из-за того, что все назад садились, нагружая ведущую ось, передок на неровности выпрыгивал из колеи. В результате потеряли топор.

Смешно сказать, но Алёшины Нивы мы попросту не заметили. Как разглядишь заросшие кустами дома в темноте? Поняли уже за разъездом, но возвращаться не стали, решили до речки ехать. За Нивами путь пошёл менее заросший, но роса всё равно расслабиться не давала. Обрывками помню, как, борясь со сном, «на автомате» манипулировал я рукояткой газа, надеясь, что за очередным переломом профиля будет спуск к долгожданной реке.

Какие грибы, какой ужин!.. Скинули с насыпи «пионерку», развели костёр, наспех поставили палатки, и спать. Остановились мы перед мостом через Остречку, на 26-м км. Вправо от узкоколейки в высокий еловый лес шла тропинка, там было ровное высокое место, речка рядом за кустами журчала. Место оказалось удачным. Лес кругом весь вырублен, сплошные старые делянки, только у реки полоска оставлена.

Пробуждение было приятным. Ласковые солнечные лучи пробивались через широкие кроны елей, солнечные зайчики играли на яркой листве подлеска, трещали птицы. В лесу было сухо, свежо и уютно, сюда не добрался дневной зной. Вылезая из палатки в утренний лес, нельзя было не обратить внимание на толпы тружеников-муравьёв, которые всевозможными способами обходили поставленную на их пути палатку. Да, хорошо, что палатка новая, герметичная. Не то куда раньше просыпаться пришлось бы …

На узкоколейке пекло солнце, сушило обильную росу на злосчастной траве. Как эти роса и трава измучили нас вчера! Если бы не пробуксовка, к полночи точно здесь бы были, а так приехали лишь в начале второго.

Просыпались спутники, продирая глаза, вылезали из палаток в свежесть тихого леса. Хотелось есть, но консервы уже изрядно надоели, и, увидав у костра брошенный пакет собранных накануне лисичек, я пошёл чистить их на речку, к мосту. Речка была – одно название. Не переплюйка, конечно, но воды не больше, чем по колено. Как в такой купаться? А солнышко жарило, купаться хотелось. Вспоминался вчерашний пляж в Устюжне.

Пока я чистил грибы и мыслил, как бы у моста окунуться, ребята нашли место получше, причём рядом с палаткой, за кустами. В ста метрах от моста, ниже по течению речки, была бобриная плотинка. Она немного запруживала русло, но только до того, чтобы под мостом было «по колено». Хитрость же природы заключалась не в этом, а в том, что, падая с плотины вниз, вода вымыла в песчаном русле глубокую яму, образовав некоторое подобие купели. Глубина купели была чуть выше пояса. Сложно словами описать наслаждение, когда в жаркий летний день окунаешься в прозрачную холодную воду. Вода в купели бурлит, движется, её потоки, упавшие с водопада вниз, с захваченными на поверхности пузырями воздуха и мелкими песчинками со дна устремляются вверх. Получается подобие массажа.

Насладившись по очереди водными процедурами, освежившись, мы пожарили на костре грибы с картошкой и в процессе плотного завтрака стали обсуждать планы на день. Точнее, на оставшуюся половину дня, ведь был уже почти полдень. На действующие лесоразработки ехать было рано, поэтому решили, оставив в лесу палатки, снова пробраться к Тутоке, поискать топор, пофотографировать участок УЖД, что проехали в темноте, попробовать, насколько это возможно, исследовать Печную ветку.

Под колёсами дрезины понеслись километры знакомой уже узкоколейки. Роса ещё мешала продвижению вперёд, но несущественно. Дрезинка подбуксовывала, но шла. Промелькнули Алёшины Нивы, начался лесной тоннель. Ветка на ветке. Да, и как мы тут в темноте ехали?! За Петровскими болотами остановились у снятого с рельсов классного вагончика ПВ-40. Очередной приют для охотников. Внутри лишь клочья обшивки, под потолком надпись «ССО Магистраль 1985 г.». Стройотряд оставил, поняли мы. Когда-то ведь строили УЖД, стремилась магистраль узкоколейки в лесную даль, пересекая болота и реки. Но вот и всё, дальше дороги нет, дошли до автовывозки, да ещё и часть своего леса из-за делёжки между районами отдали. Теперь ефимовцам не строить, а хоть существующее удержать бы!

Топор не нашли. Доехав до разрушенного моста, сфотографировали пейзажи да двинулись в обратный путь до стрелки 30-го км. По Печной ветке поехали медленно, как вчера с Тутоки. Мешала густая трава. Здесь бы разгон спас, да только где гарантия, что рельсы через сто метров не закончатся… Их в траве вообще не видно! Кое-как пройдя полтора километра, приехали мы к огромному завалу. Без топора делать дальше было нечего, так и пришлось ветку Печную оставить недоисследованной.

На обратном пути устроили остановку в километре от лагеря. Примелькались на насыпи вкрапления красного. Оказалось, брусника! Вся насыпь в брусничнике, полном ягод. Так и идут среди кочек мха, ярко-красных ягодных россыпей по серым, треснутым, видавшим время шпалам ржавые узкоколейные рельсы.

В лагере – снова перекур. Освежились в купели, отдохнули от жары и дороги. Грибов в окрестности пособирали. Идя по тропинке вдоль реки, я вышел на трассу снятого уса. Он пролегал от магистрали по краю вырубки, упирался в Остречку. Речку ус пересекал не по ряжевому мосту, а просто по гати – навалу брёвен. Затем вереница белёсого шпального кругляка шла на подъём, скрываясь в кривой в глубине ельника.

Вечером наш коллектив, снова оставив лагерь, отправился на исследование Ретешской ветки, ведущей в действующую часть лесоразработок. Поднимаясь от Остречки к 23-му км, мы чуть не напоролись на стоящий в колее «сигнальный» пень. Это был пенёк с выпиленным углублением в торце, в которое при необходимости клали и поджигали смолу. Смола горит долго, не поджигая сам пень, в результате чего он может играть роль факела на протяжении нескольких часов. В кривой перед разъездом внимание также привлекло несколько рельсов, уложенных в колее. Что пня, что рельсов вчера здесь однозначно не было! Решив, что это субботняя работа дорожников, мы развернули дрезину на разъезде, и отправились на ветку.

Накатанные рельсы Р18 петляли в траве. После магистральных Р24 езда по ним не придавала уверенности, но вскоре это ощущение пропало. За путём здесь следили, и, несмотря на нередкие выбросы, ширина колеи была куда стабильнее, чем на
не действующем участке магистрали. На 4-м км находилась стрелка. Ржавая ветка пошла направо, на северо-запад, прямо же начался старый ус. На оставшуюся часть ветки мы не поехали, по словам работников леспромхоза, там оставалось около двух километров, которые пока не сняли в связи с отсутствием необходимости.

Ещё через несколько сот метров путь свернул с трассы старого уса влево. Через моховое сосновое болотце пошёл свежий, не показанный на картах ус. Километра через два ус вошёл в густой хвойный лес. На опушке в соснах стояли две снятые с рельсов «пионерки». Хозяев видно не было. В правой кривой путь резко пошёл вниз. Едва удерживая «пионерку» на тормозах, мы выкатились на свежий ряжевый мост через речку Ретешу, за которой и находились свежие делянки. На краю вырубок узкоколейка разветвилась первый раз, метров через 400 – снова. Зная, что блуждать по лабиринтам усов можно не один час, мы не ставили себе цель исследовать все уложенные в этой части лесного массива временные пути, а поехали по положению стрелок.

Небалластированный ус свернул с вырубок в смешанный лес, по бешеному для железных дорог профилю пересёк овраг. На бугре начиналась свежая недорубленная делянка, на которой путь и заканчивался. В середине делянки ус был перегорожен упавшим деревом, в тупике стоял вагон-бытовка.

День клонился к закату. С трудом развернув дрезину на висящих над землёй рельсах и шпалах, мы стали возвращаться. На 23-й прибыли, когда солнечные лучи уже едва пробивались сквозь лесную чащу. Над болотцем образовывался туман. Развернув дрезину, поехали в кривую. В кривой стояла знакомая «пионерка» с «рогами». На ней курили вчерашние мужики. Кивнув нам, как старым знакомым, они расспросили, где были, как переночевали.
– Мы тут рядом, на 26-м, на мосту встали.
– А что не в Алёшиных?
– Так проскочили в темноте, возвращаться не стали.
– Говорил я, надо было им там пень сигнальный поставить, – обратился один из мужиков к напарнику, – ни черта ж не видно было.
– А вы-то сейчас куда путь держите? – спросил я.
– Да туда же, на Алёшины.
–Тогда за вами поедем.
– Нет, давайте вашу дрезину снимать, она даже с прицепом легче, мы тут ещё постоим, вторую «пионерку» дожидаться будем.

Так и сделали. Разъехались с мужиками да покатили по спуску к Остречке. Пока в сумерках грибы жарили, всё удивлялись, что не едут мимо мужики. Потом задумались: многое в сказанном не сходится, а главное, когда обратно ехали, рельсов-то тех в кривой не было! Видать, не простые это мужики. Не рыбаки и не охотники. Рельсы они воруют, вот что! Видно, они позавчера, когда из «уазика» у переезда свою дрезину выгружали, нас заметили да воровать сразу побоялись. Решили следом съездить, проверить, что за люди. Что дрезина-то не местная, им сразу ясно стало. Потому и в Алёшиных Нивах нас ночевать уговаривали, чтобы мы на них с рельсами ночью не напоролись. Вот из-за таких людей и на нас с подозрением смотрят: вся страна ворует, а они говорят, что историей занимаются… Да, нелегко по нашей жизни «для души» узкоколейки исследовать. С ходу мало кто в это верит, даже если и виду не подаёт!

И снова тёплое летнее утро. Трещит на опушке костерок, журчит водопад на бобриной плотинке. И так неохота покидать гостеприимную природу, по жарким пыльным дорогам возвращаться в города. Но так надо. Сворачиваем лагерь, пакуем вещи, устраиваемся на дрезинке. В путь. Прощальный гудок на мосту: «Спасибо этому дому, пойдём к дому другому», как говорят туристы. «Пионерка» натруженно тянет на подъём. Встаём, не пройдя и полкилометра: роса. До 23-го два километра на подъём по траве, их с полной загрузкой преодолеть нелегко, но нужно. Знаем, дальше – легче. Более получаса толкания «пионерки», и мы на накатанных рельсах. Теперь – лишь умение водителя. Своевременно разогнать тяжёлый экипаж перед подъёмом, выбрать нужную передачу, и даже на мокрых рельсах не встанешь до самого Ефимовского. Это я и постарался сделать. Замелькали знакомые зелёные кривые. Переезд 18-го км, Валченские овраги, ус 16-го км, разъезд 13-го км. За 13-м в кривых пошли осторожнее, слишком часто стали у пути попадаться снятые «пионерки». Воскресенье, народ в лес подался. Большинство, конечно, уже проехали, да как знать…

Входные стрелки Ефимовского. Дрезина заползает по кривым путям на вершину нижнего склада. Стрелки, пара кривых, и мы у диспетчерской. В тупике отдыхают тепловозы, кто-то ремонтирует свою «пионерку». Навстречу выходят знакомые леспромхозовские мужики: «Ну как, до Тутоки доехали, сильно она обмелела? Неужели и хариуса не ловили? Ну вы даёте, история историей, а сеточку надо было бы поставить! А воров по дороге не встречали? Да, надо кончать с ними! Мы ж там, за кривой, на 24-м км ус строить собрались, запас рельсов в кустах оставили. А такими темпами, как дело дойдёт, и строить уже не из чего будет!»

Пионерка загружена, участники экспедиции расселись по машинам. Пять километров до трассы, и нам в разные стороны: кому в Москву, кому в Ленинград. Но главное одно – нас связывают стальные нитки тонких узкоколейных рельсов, протянувшиеся в глуши лесов многих регионов России. И пусть тают они на глазах, на наш век их, думаю, всё-таки хватит. Хватит поля для деятельности. И не в одну ещё совместную экспедицию мы съездим, не одну загадку раскроем, потопчем ещё немало узкоколейных рельсов как ногами, так и колёсами нашего маленького поискового транспортного средства.

02.12.2007 г.

admin февраля 11 2008 18:12:45
Фотографии http://pereyezd.ru/photogallery.php?album_id=56

Ekaterina Barabanova апреля 28 2008 11:54:33
Здравствуйте!

Спасибо большое за рассказ. Я вышла на Ваш сайт поиском, искала именно Алешины Нивы, где была летом 1987 года. Тогда я училась в медицинском институте и ездила фельдшером в тот самый стройотряд "Магистраль" - именно эту узкоколейку мы и ремонтировали.

Значит, Алешины Нивы уже заброшены... Тем летом там жили около 50 человек - на единственной улице, заканчивавшейся общей баней и огородами. Наш стройотряд размещался в бараке, с правой стороны от дороги. Удивительные места - глухариные выводки, взлетающие из-под колес тепловоза, пружинящая под ногами тропинка, ведущая к маленькому лесному озеру, рельсы, буквально висящие на болоте между кочками на участке за Алешиными Нивами (и шпалы, проворачивающиеся под ногами

), иней поутру на гати, ведущей от узкоколейки, и палящее солнце в полдень. Несколько раз подумывала о том, чтобы съездить туда, договориться с мотовозниками, чтобы подвезли. Да вот нужно еще договориться, чтобы забрали

ksv апреля 28 2008 21:15:20
Здравствуйте, Екатерина!
Очень рад, что наше путешествие напомнило Вам о местах юности. Места действительно чудесные, в этом мы все с Вами полностью согласны.
Екатерина, а не сохранилось ли у Вас с тех годов каких-нибудь фотографий, на которых фигурируют узкоколейка, Алёшины Нивы? Такие фотографии нам бы очень пригодились, ведь это фрагмент истории, причём не только УЖД, а и всего этого заповедного лесного уголка Ленинградской области. Пишите в приват или админу, будем рады сотрудничеству!
Автор (Сергей Костыгов)

Пожалуйста залогиньтесь для добавления комментария.

Рейтинг доступен только для пользователей.

Пожалуйста, залогиньтесь или зарегистрируйтесь для голосования.

Нет данных для оценки.

Гость

Вы не зарегистрированны?
Нажмите здесь для регистрации.

Забыли пароль?
Запросите новый здесь.

Дизайнерский картон цветнои дизаи нерскии картон.