| Сейчас на сайте |
 Гостей: 1
На сайте нет зарегистрированных пользователей
Пользователей: 146
Не активированный пользователь: 0
Посетитель: ed4mk
|
|
 |
Осенняя сказка. Часть третья |
|
Продолжение. Начало - З Д Е С Ь
Часть третья. Авнюгская
Гиблые пески позади, «уазик» выскочил из поймы в лес. На этот раз нигде не застряли. Облегчённо выдохнув, иду отключать передний мост. Перед посещением Авнюги мы решили перекусить и умыться. Чтобы не искать новых подъездов к Двине, вернулись на знакомое место, что напротив Зеленника. Дорога туда лежала мимо деревни Ларионовская. Это была настоящая архангельская деревушка: массивные северные дома из толстых брёвен с внутренним подворьем, некоторые из них двухэтажные. Иржи прав – надо фотографировать эту архитектуру, ведь с каждым годом таких домов становится всё меньше и меньше! Резные наличники, козырьки, крылечки, ворота, высоченные поленницы. Настоящий музей деревянного зодчества – живой музей, натуральный.
 От Ларионовской до Авнюги – рукой подать, каких-то 50 км. Знаки переезда, снова перед нами накатанный узкоколейный путь. Подъезжаем к диспетчерской, здороваемся с работниками транспорта. С 2005 года ситуация на УЖД в целом изменилась не сильно. Дорога работает, возит лес, по-прежнему 2 раза в сутки курсирует пассажирский поезд в посёлок Сойга. В последнее время леспромхоз перешёл на заготовку леса комплексами, теперь авнюгцы, как и большинство соседей, возят сортимент. Работают на 32-м км. Дальняя часть магистрали (до 51-го км) второй год не эксплуатируется, но разбирать её не планируют, так как есть ещё перспективы вернуться в отдалённые массивы. В локомотивном и вагонном парках оставлено только необходимое, весь лишний подвижной состав либо продан другим леспромхозам, либо порезан на металл. В эксплуатации оставлено 5 тепловозов: 2 ТУ6А и 3 ТУ8, их вполне хватает для обеспечения требуемого объёма перевозок. Ежедневно на линии работают 2–3 локомотива.
В депо мы обнаружили два ТУ8 – 010 и 492. Машинист первого находился в отпуске, второй был в ремонте. Оставшиеся три локомотива оставались на линии.
– А вот проехать по нашей узкоколейке вам вряд ли удастся! – загадочно произнесла диспетчерша.
– Почему?
– Потому что вчера на 10-м км у нас пассажирский улетел. Вагон классный на бок перевернулся, а тепловоз поперёк насыпи развернуло. Сегодня весь день там дорожники с восстановительным поездом работают, но пока результата нет.
– Так можно же протащить «пионерку» стороной, за место аварии!
– Бесполезно! Там сразу за насыпью болото, твёрдой почвы не найти, потому наши так долго тепловоз и поднимают. Кстати, дальше там ещё один тепловоз с грузом на перегоне стоит, никак до дома не доедет.
«Пионерку» мы выгрузили, «уазик» у диспетчерской поставили. Но перспектива поездки оставалась туманной. Решили уже ехать ночевать на разъезд 9-го км, чтобы утром оценить масштабы бедствия. Но тут диспетчера по рации вызвал машинист тепловоза 3666, отправленный с восстановительным. Машинист доложил, что сошедший с рельсов тепловоз 2515 и классный вагон подняты, дорожники приступили к восстановлению пути. Атмосфера в диспетчерской сразу же оживилась. Начались переговоры по рации, звонки руководству. У нас появилась надежда на сегодняшний выезд.
Хотели сразу же, пока ещё светло, отправиться до 9-го, но диспетчерша строго заявила, что разрешит отправление только после прибытия последнего тепловоза – 134-го с грузом. Откатив «пионерку» на крайний путь, к чистенькому классному вагончику, стали ждать. 
Время шло, надвигались сумерки, а восстановительные работы всё продолжались. Наконец 3666-й с восстановительным запросил дорогу до Авнюги. А 134-й доложил о неисправности электрики: он остался без света. Ехать в темноте без фары, да ещё с грузом посчитали опасным, и диспетчер дала машинисту команду осадить груз на 17-й км и следовать в Авнюгу резервом.
Наступила ночь. Обфотографировавшись ночных панорам станции со светящимся окошком диспетчерской, мы стали кутаться в куртки. Ночь предстояла холодная. Наконец в тёмной дали заблестели рельсы, показался свет тепловоза. Медленно проследовал мимо ТУ6а-3666. За ним потянулся длинный состав – тракторы на платформах, железнодорожный кран ЛТ-110, немного помятый тепловоз 2515. Процессию завершал пострадавший классный вагон. Минут через десять со стороны перегона раздался шум дизеля следующего без света тепловоза ТУ8-134. Я приготовил маршрут на свободный путь, завёл «пионерку» и включил фару, чтобы осветить прибывающему тепловозу положение стрелок. «Спасибо! – поблагодарил высунувшийся машинист. – А то ни черта не видно!» ТУ8 заурчал дизелем и медленно поплёлся в черноте ночи в депо. Иржи пошёл переводить стрелки, а у Павла зазвонил телефон. «О, диспетчер!» – удивлённо воскликнул он. Нам дали разрешение на отправление.
Чёрная ночь, на небе высыпали звёзды. Маленькая дрезинка, светя фарой, продирается сквозь темноту по кривым, в которых узкоколейка огибает посёлок. На 2-м км деревянная посадочная платформа – место загрузки лесозаготовителей в рабочий поезд. Фара высвечивает силуэт прицепа дрезины, загораживающий путь. Подъезжаем, останавливаемся. Оказывается, это сцеп – «пионерка» с прицепом сойгинского предпринимателя, владельца продуктового магазина. Прицеп огромный, загружен мешками, коробками. По словам хозяина «пионерки», он ещё вчера приехал в Авнюгу за продуктами, а из-за аварии не смог вернуться обратно. Продукты пришлось прятать в сарай к знакомому, и вот теперь он ждёт, пока тот на машине привезёт последнюю партию. Спешить некуда, всё равно давным-давно темно. Мы решили подождать загрузки прицепа и отправиться на перегон вслед за сойгинской «пионеркой»: он-то местный, дорогу знает, быстрее вперёд пойдёт.
Авнюга позади. В мерцающем свете звёзд проносится по сторонам пространство бескрайних болот. Болота эти надёжно отделяют Северную Двину и Авнюгу от лесных массивов и посёлка Сойга. Из-за этих болот в Сойгу не смогли провести из Авнюги автодорогу, из-за этих же болот Авнюгский леспромхоз не может перейти на автовывозку. Авнюгские болота – залог существования узкоколейки.
Путь отличный, «пионерка» несётся с огромной скоростью. Или так кажется в ночи? Звон стыков гулко раздаётся над болотным пространством. Фара освещает две ровные нитки рельсов, вереницу свежеуложенных шпал, редкие низкие деревца. За 10-м км узкоколейка вышла на сушу, по сторонам пошли высокие сосновые леса. 17-й км, фара высвечивает стоящий впереди на магистрали груз. Перед ним стрелка Сойгинской ветки, справа от стрелки пустующая будка. В ней и решили заночевать.
Утро. Прозвенел будильник. Его завели для того, чтобы не проспать утренний пассажирский на Сойгу. Из Авнюги он отправляется в 6 утра, 17-й проходит без двадцати семь. Нетрудно определить, что средняя скорость поезда превышает 20 км/ч, что для узкоколейки немало. Оранжевый ТУ8-134 с зелёным классным вагончиком, сопровождаемый частым перестуком колёс, вылетел из кривой, остановился на стрелке. Из вагона высыпали человек 20 грибников с разноцветными алюминиевыми ранцами, пошли вперёд по магистрали, обходя брошенный гружёный состав с лесом. Тепловоз коротко свистнул и тронул зелёный вагончик в кривую, на Сойгу. 
После завтрака мы собрали вещи, приготовили «пионерку» и стали ждать возвращения пассажирского. Чётко по расписанию, в 8.10, знакомый состав проследовал мимо нас в Авнюгу. Из окон вагона с интересом разглядывали нас сойгинские школьники.
Затих стук колёс, пора и нам в дорогу. Магистраль занята длиннющим грузом, значит, едем в Сойгу. По словам диспетчера, утром из Авнюги на погрузку на ус 32-го км должен отправиться тепловоз 3666 с порожняком. Он, чтобы освободить себе магистраль, должен либо осадить груз в разъезд 18-го км, либо переставить на Сойгинскую. А забирать груз будет ТУ8-134, его отправят на 17-й резервом, сразу после прибытия с пассажирским. Однако порожняк с 3666-м с отправлением задержался и до пассажирского на 17-й не прибыл.
Сойгинская ветка поразила нас качеством пути. «Пионерку» не трясло, не качало даже тогда, когда скорость была явно за 30 км/ч. Над мшистыми болотцами разносился лишь лёгкий перестук колёс. Узкоколейку окружали сосновые болота, путь шёл на высокой песчаной насыпи.
Вот и Сойга. Двухпутный разъезд, лесопогрузочный тупик, тракторный гараж, склад ГСМ. В стороне виднеются крыши посёлка. Кстати, Сойга – название станции, по реке, протекающей рядом. Часто так же называют посёлок, но официальное название его – Поперечка. Место это интересно многим. Во-первых, здесь начинается изолированная лесовозная автодорога. По ней лес привозят в Сойгу, откуда по узкоколейке он поступает в Авнюгу. В 90-е годы автодорога стала не совсем изолированная. Соединившись с аналогичными лесовозными дорогами других леспромхозов, она получила выход в Устьянский район. Но путь этот далёк, не на любой машине и не в любое время года преодолим. Да и незачем жителям Поперечки ездить в этот Устьянский район. Поперечка относится к Верхнетоемскому району, их дорога – в Авнюгу.
Но самое интересное сокровище этих мест – монастырь, жемчужина деревянного зодчества. Маленький, ничем не примечательный крестик показан на топографической карте на берегу Соезерского озера. К нему и стремились мы, вот почему так хотелось попасть в Сойгу. Бросив «пионерку» в тупике лесосклада, взяв с собой минимум вещей, вышли мы на просёлочную дорогу, ведущую к озеру. До Соезерской пустыни – около 3 км. Ведёт туда едва наезженный машинами отворот от главной лесовозной дороги. Проходим поляну, посадки сосны, и вот впереди открывается прекрасный вид. Озеро с желтеющими лесами по берегам. В него выдаётся небольшой полуостров, на котором в кедровой рощице стоит монастырь – массивный деревянный храм и деревянная колокольня. Слева – старинный погост, справа – маленькая деревушка. 
Погост основан в 1748 году, гласит табличка, прикрепленная к колокольне. И храм и колокольня открыты, находятся в полузаброшенном состоянии. Полузаброшенном – это потому, что местные мужики время от времени приходят сюда поменять доски на крыше или заменить сгнившее от времени бревно старинного сруба. Работают не за деньги, а для себя, для души. Кстати, нижние венцы храма сложены из толстенных сосновых брёвен, таких теперь в лесу не сыскать.
Первым делом лезем на колокольню. Наверх ведёт лестница из свежих досок. И вот мы под старым деревянным куполом. Отсюда открывается такой вид, что глаз не оторвать. Ни один десяток минут сидели мы и любовались голубой гладью озера, сказочными лесами по берегам. Лугами, маленькими разбросанными внизу деревянными домишками, старинными амбарчиками, баньками. Наслаждались тишиной и покоем. Тихий ветерок слегка трепал кроны древних кедров, играл жёлтой листвой берёз.
Посетили храм, спустились к воде. Озёрная гладь была чиста и прозрачна. Умывшись, сели на лавки к смастерённому кем-то из досок столику, задумались… Покой был нарушен примчавшимся к храму автомобилем-пикапом марки «Иж». Его водитель оказался недавним знакомым. Вчера вечером встречались на посадочной в Авнюге. Он ехал на Сойгу на «пионерке» вместе с хозяином магазина.
– Здорово, мужики! Быстро вы добрались. Ну, как вам наш монастырь?
– Место чудное, а как ты нас нашёл?
– Очень просто. Смотрю, в тупике УЖД «пионерка» ваша стоит. Так, думаю, в монастырь пошли, куда же ещё? Вот решил за вами заехать, подвести. Не топать же вам обратно пешком!
Странно, но такой бескорыстный поступок нас уже не удивил. За несколько дней экспедиции забыли мы Москву со всеми её сложностями, привыкли видеть перед собой простых, нормальных людей.
И ещё одна интересная фраза проскочила в разговоре. На вопрос: «Как вы всё-таки здесь в лесах живёте?» ответ был такой: «Да нормально живём! Ведь у нас тут нет ни бандитов, ни милиции!»
Обратно к станции мы со свистом неслись в кузове «Ижа». Его водитель ловко маневрировал среди ям и колдобин песчаной лесной дороги. Гружунная рюкзаками дрезинка покорно ждала нас на ржавых рельсах тупика. Стояла она на виду, но вещи никто не тронул. Не принято в этих местах чужое трогать.
Во время технической остановки на обратном пути мы наткнулись на заросли клюквы, заполонившей мох на откосах насыпи. В то, что она действительно росла вот прямо так запросто, никак не мог поверить Иржи. И всё повторял: «Ну не может быть! Это её кто-то по дороге из лукошка рассыпал!» «Ха! – отвечал я, – Наклонись, посмотри: видишь, ягодки как бусинки на нити нанизаны. Это РАСТЁТ она! Угощайся лучше!»
А на 8-м км, во время исследования тупикового пути, отходящего от магистрали, обнаружили россыпи белых грибов. Ржавый путь уходил в коридор берёз, от дуновения ветерка на насыпь, кружась, падали жёлтые листья. Прямо на насыпи – в колее и на откосах, между ветхих шпа росли крепкие красавцы белые с коричневыми шляпками и белоснежными ножками. Грибов было много. Втроём мы кинулись их собирать, я периодически заводил «пионерку» и подъезжал к очередному месту сбора.
Путь закончился местом порезки списанного подвижного состава. По остаткам капота, коричневым плафонам и зелёной вагонной двери мы поняли, что в тупике нашли свою смерть ТУ6А с классным вагоном. Жаль, что порезали их. Такой состав был бы приятной находкой. А сама насыпь узкоколейки уходила в кривую в обрамлении жёлтых берёз. Заканчивалась она на старом балластном карьере.
На 17-й мы прибыли в два часа дня. У стрелки двое грибников с ранцами, уже затарившиеся дарами леса, ожидали попутный транспорт. Вокруг по кустам нарезал круги чёрный лохматый пёс. Груза не было, магистраль была свободна. По словам местных, прошёл и порожняк на 32-й. Они-то как раз ждали, пока тепловоз будет возвращаться назад с грузом. Оценив ситуацию, мы решили позвонить диспетчеру. Включенный телефон, как ни странно, обнаружил слабую связь, диспетчерша сразу же взяла трубку. «Тепловоз на погрузке, с 32-го назад ещё не запрашивался, – сказала она. – Дальше связи нет, так поначалу можете ехать спокойно, а потом смотрите в оба!»
Аккуратная магистраль шла на чистой от травы песчаной насыпи среди мхов и сосен. По краям дороги росли коричневые папоротники. Места высокие, красивые. Давно по таким не ездили. Обычно всё болота вокруг, буреломы.
 Разъезд 25-го км. Под высокими соснами примостилась ухоженная будка, напротив неё на объездной стоят две «пионерки». Хозяева где-то в лесу, то ли охотятся, то ли грибы-ягоды собирают. Вскоре за разъездом – длинная, заросшая кустарником кривая. Видимость здесь сильно ограничена. Я остановился и заглушил двигатель – послушать. Мера предосторожности оказалась своевременной. Из-за кривой раздавался рёв дизеля. Быстро сняв «пионерку» с рельсов, устроились в ожидании на пушистом моховом ковре. Из кривой показался тепловоз 3666 с порожней платформой спереди и длинным составом груза сзади. Шесть сцепов сортимента! Для ТУ6А это рекорд! Сразу видно, что профиль на участке лёгкий, по горам столько бы он не вытянул. Пропустив медленно ползущий состав, мы заторопились в дорогу. Время почти три, а у нас впереди ещё добрая половина магистрали дороги.
32-й км – трёхпутный разъезд. Вправо прямо из входной горловины уходит рабочий ус на погрузку. Штабеля леса начинаются прямо здесь, метрах в двухстах от магистрали. За разъездом кривая, а дальше путь занят. Оказалось, прямо на магистрали брошен вахтовый вагон-бытовка. Рядом с вагоном насыпь высокая, обрывистая. Стороной «пионерку» не протащить. Решили снять её с рельсов и прокатить мимо вагон. Бытовка была обжитая, ухоженная. Внутри печка, стол, лавки, посуда. Перед входом площадка с толстым пнём и колуном – дрова заготавливать. Рядом на стене бытовки висят часы и термометр.
И вот впереди недействующая часть дороги. Ровная магистраль постоянно идёт вверх, поднимаясь на какой-то высоченный пологий холм. По краям насыпи зеленеют мелкие пушистые ёлочки, стоящие за ними жёлтые берёзы склонились над рельсами, образовав своеобразный тоннель. Проходящая в этом тоннеле «пионерка» создавала воздушный вихрь, под действием которого жёлтые листья срывались с веток и, плавно кружась, падали за нами на путь.
Трёхпутный разъезд 40-го км расположился на самом верху холма. Это была узловая станция дороги. На разъезде находились одноэтажная деревянная диспетчерская, дровяной сарай, остов старой диспетчерской. Два года назад, когда лес возили с конца УЖД, в дневное время здесь велось дежурство. Диспетчер отдалённого участка приезжал на 40-й с первым утренним тепловозом, возвращался домой с последним вечерним. Смысл дежурства был в том, что за этим холмом тепловозные радиостанции уже не ловили Авнюгу. Основной диспетчер общался с машинистами через 40-й км.
Но в последнее время лес рубить за 40-м не стали, и уже почти два года диспетчерская пустовала. Внутри сохранились стол, стулья, шкафчик. Увы, от рации остался только высокий шест с антенной, а все журналы движения поездов, по всей видимости, сожгли в массивной кирпичной печке в качестве растопки заезжие дрезинщики. Побродив по брошенной избе и не найдя ничего интересного, мы вернулись к своей «пионерке». Над маленьким разъездом, прячущимся в море желтизны низкорослого березняка, висело низкое северное небо. Тяжёлые облака медленно шли на юго-восток, неся за собой холода и дожди. Ещё раз осмотревшись вокруг, мы заняли места на дрезине, впереди был затяжной спуск.
На 43-м км небольшой деревянный мостик через ручей. Мост преобразован бобрами в запруду, из-за которой слева образовалось огромное море с торчащими из воды деревьями. Да, бобрам здесь раздолье. Тихая синяя гладь отражала склонённые над водой высохшие ели. По поверхности плавали опавшие с берёз жёлтые листья.
На 44-м магистраль резко повернула с юга на запад. На 45-м вправо пошла насыпь недавно разобранной 17-й ветки – связки с узкоколейкой лесопункта Квазеньга. Квазеньга – другой мир, Устьянский район области. Чтобы попасть туда из Авнюги на машине, надо сделать крюк километров в 500 через Вельск. По узкоколейке же от Авнюги до Квазеньги было 100 км. Связка дорог существовала непродолжительное время, транзитное сообщение по ней поддерживалось вообще не более года, когда из Квазеньги пытались возить берёзу на нижний склад в Авнюгу. Столь длинное плечо быстро сочли нерентабельным, ещё несколько лет квазеньгцы и авнюгцы одновременно разрабатывали общий балластный карьер, расположенный посередине связки, после чего 17-ю ветку бросили.
Тем временем погода решила порадовать. Выглянуло солнце, деревья заиграли насыщенными жёлтыми красками. Залитая солнцем узкоколейка понесла нас в блестящую даль. На 50-м км – двухпутный разъезд, сразу за ним начался спуск к речке Падоме. Справа в кустах стоит брошенный польский пассажирский вагон «Свиднице». Внутри была мастерская, пол завален тракторными запчастями.
Узкоколейка пошла недавними вырубками, заросшими мелким березняком и кустарником. На 51-м км повернула на юго-запад. Теперь впереди ветка, магистраль закончилась. Ветка шла сквозь плотную стену березняка, молодые деревца близко подступали к пути, под самый габарит подвижного состава. Внезапно впереди перед «пионеркой» вспорхнула птица. За ней вторая, третья. Переполошившиеся куропатки летели над рельсами впереди нас, из-за плотных зарослей не в состоянии уйти в сторону. А мы под весёлый звон стыков гнали их, пытаясь схватить руками за хвост. Несколько раз это почти получилось. Но вот куропатки всё-таки вернули в кусты, зато впереди с насыпи взлетел грузный тетерев. Ему скорость дрезины давалась с трудом. Отчаянно промахав крыльями метров 150, он набрал высоту и ушёл на открывшуюся слева чистую вырубку.
На 54-м км почти под прямым углом узкоколейка повернула на запад. Прямо пошёл раскантованный, заросший кустарником путь. Дорога казалась загадочной и бесконечной. Интерес разжигал тот факт, что уже 10 км мы двигались «вслепую». Новое строительство 90-х годов не было показано на карте, на этом месте было обозначено лишь зелёное море тайги. Зафиксировав развилку, мы продолжили путь по очередной ветке, даже названия которой не знали.
Через километр впереди возник глубокий овраг. Это река Матвеж. За ней на бугре виднеется вахта: состав классных вагончиков, разбросанные ёмкости, полуразобранный трелёвщик. Вахтовый поезд из трёх вагонов стоял на подуске. Это была передвижная мастерская. Внутри – верстаки, горы запчастей. В каждом вагоне – свой цех. Здесь ремонтируют гидравлику, там электрику, за перегородкой – дизели. В одном вагончике порадовало сочетание: дырявая импортная канистра из-под технического спирта, фитиль от керосиновой лампы и висящая на гвозде микросхема. «Отремонтируем всё!» – хочется подписать под этой фотографией.
Подусок заканчивался балластным карьером, в котором у погрузочной эстакады отдыхал состав поржавевших оранжевых дозаторов. Забираюсь на песчаный бугор – редкие высокие сосны, высохший иван-чай, бурьян. В далёкую даль навстречу лучам заходящего солнца тянется голое пространство вырубок. Они совсем свежие, на поверхности нет кустарника, только редкая трава да остатки пней. Туда, в глубину этой дикой степи, к полосе далёкого леса, уходит начинающийся от вахты ус.
Ещё несколько километров по свежим делянкам – и мы в тупике УЖД. 60 км тайги разделяют нас с Авнюгой. Впереди последняя делянка, два года назад здесь рос высокий хвойный лес. Теперь – голое пространство мхов, по которому тянутся шпалы разобранной части уса. Не успели мы остановиться, как небеса разразились водным потоком. Это был не сильный дождь в его привычном понимании и не ливень, когда вода льётся сплошной стеной. Огромные ледяные капли дождя безжалостно захлестали по одежде, забарабанили по болотистым лужам. Поверхность рельсов и шпал, сиденье нашей дрезины, вещи за несколько секунд покрылись водяной плёнкой. Понимая, что рюкзаки от дождя не спасти, мы рванули в лес, чтобы хоть самим остаться сухими. На наше счастье последние несколько сот метров ус шёл вдоль высокого, нетронутого лесорубами елового леса. Отбежав метров 50, мы укрылись под комлем старой поваленной ели.
 Дождь прошёл, из-за косматых ёлок выглянули последние лучи низкого закатного солнца. Смахнув воду с сиденья дрезины и с печалью посмотрев на вымокшие рюкзаки, мы отправились назад искать место для ночлега. Нужно было хорошо обсушиться, а единственное место, где можно было это сделать, – диспетчерская на 40-м км. Там дом просторный, печка большая.
На 40-й прибыли в полутьме. Разгрузили вещи, затопили печь. Та долго не хотела разгораться, дымила, но потом прогрелась, дрова занялись ярким пламенем. Мокрые вещи парили в прогревающейся избе. Встал вопрос ужина. Разъезд на холме, воды нигде нет. Ближайший ручей на 43-м, где бобровая запруда. Убедившись, что с неба не капает, я взял котелки, завёл «пионерку» и поехал в темноту ночи на перегон.
У моста заглушил двигатель, в кромешной темноте, ориентируясь на ощупь, полез с котелками вниз к воде. Журчала вода, шумел в темноте кронами мокрый лес. Кругом тайга на десятки километров вокруг. Кроме нас, здесь нет людей, нет жилья. Зато наверху, на насыпи, узкоколейка. На ней замершая в ожидании «пионерка», которая примчит меня через чёрный лес на разъезд, в тёплую избушку.
Заключение
Утро. Последнее утро экспедиции. Серый рассвет постепенно прояснялся. Облачка бежали по небу быстро и высоко, значит, не ждать дождя. Из Авнюги мимо прошла пионерка с охотниками. Собрав вещи, мы отправились в дорогу домой. 40 км до Авнюги и ещё 1100 до Москвы. После 6 ночёвок в различных будках ставить в мокром лесу палатку и ночевать в ней по дороге домой не хотелось ни одному из нас. Нужно доехать домой сегодня. Пусть поздно, ночью, но сегодня. 
Впереди побежали знакомые приветливые рельсы. На 33-м, у оставленного на перегоне вагона, встретили ещё одну «пионерку» охотников. Они поехали в сторону Авнюги впереди нас. В кривой 27-го скрещение: две «пионерки» навстречу. Хотели снять их дрезины, да не тут-то было. Первая оказалась сцепом из двух дрезин, развёрнутых в разные стороны и сцепленных посередине. «Это чтобы не разворачивать», – пояснили хозяева. Дальше ещё встречные «пионерки». Теперь уже пропускали нас. Суббота – день дрезинщика, улыбнулись мы. И правда. Выходной, движения тепловозов нет, а узкоколейка «бурлит» как улей. Все местные владельцы «пионерок» спешат в лес: на охоту, за грибами, за ягодами.
Едущие впереди нас охотники не торопились – охотились. Пожилой мужичок управлял «пионеркой», а второй, помоложе, видимо, его сын, внимательно всматривался в окружающий лес. Вдруг он вскочил, вскинул ружьё, раздался выстрел. И едва успевший вспорхнуть толстый тетерев камнем упал вниз. «Пионерка» остановилась, парень спрыгнул с неё, подобрал птичку и без эмоций швырнул в металлический ранец. Километра через два процесс повторился. На этот раз добычей охотников стала серая куропатка. От 25-го до 17-го три трофея. На 17-м мужики остановились и стали разворачивать дрезину на Сойгу. «Там дичи больше, а охотников меньше», – пояснили они.
Магистраль освободилась, и мы весело помчали вперёд. За полосой непроходимых болот Авнюга. Посадочная, домишки посёлка, переезд с шоссе, станция. В диспетчерской только сторож, из-за отсутствия движения дежурства диспетчера нет. Грузимся в «уазик» и берём курс на северо-запад, к трассе Москва – Архангельск. Напротив Рочегды сворачиваем к Северной Двине, к парому. Умыться перед долгой дорогой, попрощаться с красавицей рекой. Как и шесть дней назад, залитый солнцем прибрежный песок, тихая спокойная вода, красные осины и коричневые деревянные домишки на том берегу. Из Запани причаливает паром, на его борт устремляются ждавшие на берегу машины. Они едут в сказочный лесной мир, в Рочегду. Туда, где работают краны нижнего склада, бегут по маленьким рельсам в лес тепловозы, трудятся в далёкой тайге, заготавливая лес, сильные и умелые люди.
С грустью смотрели мы на заполнявшую паром вереницу машин. Шесть дней назад мы тоже ехали туда, а теперь нет. Теперь нам домой, в Москву, в шумный мегаполис. Но эти леса, реки, узкоколейки, а главное, прекрасная северная золотая осень навсегда останутся в памяти. Даст Бог, ещё вернёмся сюда…
Выжав из себя и машины всё, что можно, я доехал до Москвы в тот же день. 0.10 показали часы в момент пересечения МКАДа. Это был рекорд. 40 км на дрезине и 1100 км на «уазике» всего за 15 часов, включая погрузку в машину, заезд к парому, обед в кафе и прочие технические остановки. Что ещё сказать напоследок? Экспедиция понравилась всем нам как ни одна другая. Даже у меня, искушённого в подобных поездках, впечатлений было море. И прав Иржи, который сказал, что после такого отдыха никакого юга не надо.
29.08.2011 г.
|
|
|
|
|
ноября 19 2011 14:44:45
Новые фотографии: http://pereyezd.ru/photogallery.php?album_id=123&rowstart=156 |
января 11 2012 11:19:30
Спасибо, очень понравилось. наверное в т.ч. потому что нет грустного. жизнь идет, даже школьники ездят по УЖД.... да и осень одно из самых красивых времен года на Руси... |
декабря 19 2016 21:37:28
Эта УЖД ещё держица. Спасибо болотам. |
|
|
Пожалуйста залогиньтесь для добавления комментария.
|
|
| Гость |
Вы не зарегистрированны? Нажмите здесь для регистрации.
Забыли пароль? Запросите новый здесь.
|
|
![ПереезД [dot] РУ](/images/banner.jpg "ПереезД [dot] РУ")
